Обмену и возврату не подлежит
Шрифт:
– Да ладно, можно так не спешить. Номер сдавать только в двенадцать.
– Нет, ребятки, надо торопиться, а то, и правда, неделю будем ехать. Сейчас я быстро умоюсь, почищу зубы, а вы можете уже потихоньку выходить и сдавать номер.
Помня должок, удобно устроилась на переднем сиденье, ела свой фантастический завтрак и пила не менее фантастический кофе. Даже то, что он немного подостыл, не портило ситуации, потому что за окном открывался невероятный вид. Настоящая зима! Вся земля и деревья заботливо укутаны пушистым снегом. Мимо проносились полузабытые деревеньки, оставляющие тень грусти на сердце. В подобной жили
– Спасибо, мальчики, что вкусно накормили. Теперь я готова к путешествию. Вы-то сами поели?
– Да, и не один раз! Ты же знаешь, мы ранние пташки, - довольно сказал Богдан.
– А ты сегодня почему такой радостный?
– Смотри, какая погода! Сын рядом. Я свободен, и впереди столько всего хорошего.
– Ясно. Богдан, а что с всё-таки с твоими родителями? Карина так толком и не рассказала.
Богдан погрустнел. Надо же, я опять испортила ему настроение! В этот раз не хотела, просто воспоминания навеяли. Было видно, Богдан боролся с собой. Ему не хотелось рассказывать, но с другой стороны, умалчивать такие вопросы, учитывая сложившуюся ситуацию, тоже нельзя.
– Я не видел их с шестнадцати лет и особого желания не возникает.
– Это так странно для меня. Карина, наверное, рассказывала, как дружно мы жили.
– Да. Я не знаю, что такое семья. Пока она у меня была, не ценил. У нас не доходило до дружеских посиделок у костра, и со стороны родителей я видел только критику. Надо сказать, не без оснований, был тем ещё засранцем. Думаю, когда ушёл из дома, они перекрестились.
– Не верю, что ты ничего про них не знаешь?
– У них всё хорошо.
– То есть они живы и здоровы?
– Да.
– Это же просто обалдеть! Тём, ты слышишь? У тебя есть живые бабушка и дедушка! Я не знаю, что там у вас произошло, но в шестнадцать - это юношеский максимализм. Ты же изменился, вырос, помудрел! Мне кажется, глупо теперь не встретиться через столько лет.
Я с надеждой смотрела на Богдана, но он оставался суров и напряжён. Тема не вдохновляла его на разговор и явно раздражала.
– Нет, я не поеду к ним. Если ты об этом.
– Даже ради сына?!
– применила я дешёвый приём шантажа и сразу же пожалела.
– Да, - ни секунды не колеблясь, ответил Богдан.
Опять повисло недоброе молчание, даже Артём не высказался. Ушла в свои мысли и переписку со Степаном.
Через пару часов нам встретилась вывеска: «Горки с плюшками». Богдан остановился.
– Давайте заедем. Ещё в Москве хотел покататься, но не было подходящего момента.
– Ну если мы совсем не спешим…
– Абсолютно.
Тогда какого фига мы выехали за полторы недели до Нового года, если могли ещё недельку дома провести? Но сегодня Богдан любезен и заботлив, как никогда, поэтому не стала портить ему настроение своими комментариями.
Горка оказалось той, что надо. Больше всего мне нравилось, что она безопасная, и можно расслабиться. Артёма невероятно увлекало, что ему разрешили кататься без сопровождения взрослых на отдельной плюшке. А Богдан радовался, кажется, всему, ему просто хотелось повеселиться.
Укатавшись до изнеможения, пошла в кафе, организованное прямо на спуске, между горкой и подъёмником. Мужиков было не утащить, и не известно кто получал удовольствия больше - Богдан или Артём. Я же позволила себе выпить глинтвейна на открытой веранде, и мне уже тоже нравилось,
– Мы уже идём, - не дожидаясь моего вопроса, сказал он.
– Да, приходите. Я у кафе на лавочке.
Разгорячённые и румяные от мороза ребята шли нараспашку, несмотря на холод и ветер. Я же не могла сдержать слёз: было больно и обидно!
– Кристин, что с тобой? Кто-то обидел?
– встревожено спросил Богдан.
– Со мной случилась неприятность. Кажется, я подвернула ногу. Надеюсь, что подвернула, а не сломала. Но это не точно, - уже захлёбываясь от слёз говорила я.
Богдан поменялся в лице и с ужасом посмотрел на мою ногу.
Глава 31. Богдан. Первая помощь
– Нужно срочно провести осмотр. Давай зайдём в кафе.
– Не могу наступать, - сказала Кристина, словно боясь, что расстроит меня этим заявлением.
Взял её на руки и занёс в помещение. Попросил менеджера вызвать скорую.
Почему-то очень переживал, хотя совершенно очевидно, что ничего непоправимого не произошло.
– Может, это сделает врач из скорой?
– с недоверием спросила Кристина, когда я не отрываясь смотрел на ногу, будто через обувь возможно понять, что с ней.
– Обязательно. Но когда он приедет, не ясно, поэтому сначала я.
– Не смогу снять сапог. Мне больно, даже когда притрагиваюсь к ноге.
Ушёл на кухню за подручными инструментами, раздобыл ножницы и нож.
– Рано или поздно это придётся сделать. Так что давай аккуратненько без спешки подготовимся к осмотру.
Мягкие угги оказались кстати, их легко разрезать, не причиняя боль. Извлёк уже порядком распухшую конечность. Прощупал, спросил, где больно.
– Есть шанс, что это не перелом, - озвучил свои догадки.
Надел носок обратно. И понял, что ждать просто невозможно.
– Давайте, сами доедем до травмпункта. Так будет быстрее.
Кристина закивала. Кажется, впервые мы с ней сошлись во мнениях. Подогнал машину ко входу и погрузил туда потерпевшую. Отменили вызов скорой и отправились по рекомендованному адресу.
Рентген показал, что можно радоваться. Но веселиться как-то не тянуло. Все были жутко измучены и продолжать путь не хватало сил.
Решили остановиться в каком-нибудь здешнем отеле. Что и говорить, день выдался ужасным. Полностью сбитая с толку неприятным происшествием, Кристина была жутко расстроена и молчалива. Тёма ходил темнее тучи, стал очень послушным и ничего не просил.