Обнаженная для герцога
Шрифт:
В карете, трясущейся по брусчатке, я старалась не смотреть на молчаливого незнакомца, ставшего моим мужем.
Дядя сказал, что он хороший человек. Наверное, хороший… Он защитил меня от позора, дал своё имя. Я стала теперь законной женой герцога.
Но я же вижу его второй раз в жизни! И познакомилась только сегодня!
Я закрыла лицо руками и глубоко вздохнула.
Нет, плакать я не буду! Это небезопасно. Я уже давно не допускала потери контроля над своей магией, но сейчас чувствовала, что
При одной мысли, что из-за всех переживаний я могу потерять контроль, я переполошилась.
Резко выпрямившись, я вцепилась в предплечье герцога. Он повернул голову, посмотрел на меня тёмным взглядом. А я всмотрелась в его лицо и спросила:
— Ваша светлость, а вы правда сильный маг?
Глава 4. Проблемы с контролем
Герцог молчал, глядя на меня, а потом опустил взгляд на мои пальцы, стискивающие его предплечье.
Я тоже посмотрела вниз, разжала пальцы и медленно потянула руку на себя. И вздрогнула оттого, что мою кисть накрыла ладонь герцога.
Почему-то перехватило дыхание. От этого прикосновения я задышала чаще. Я рассматривала руку герцога с длинными сильными пальцами.
Герцог взял мою руку в свою, на его запястье и предплечье, открытом широким рукавом, при этом движении задвигались жилы и упругие мышцы.
Он погладил большим пальцем мою кисть, а я смотрела на его красивую сильную руку и чувствовала, как отчаянно краснею.
— Я боевой маг, Лия, — ответил он, — меня считают одним из пятёрки сильнейших в обоих королевствах. Это мнение проверено неоднократно, поэтому могу смело утверждать: да, я сильный маг.
Его спокойный голос обволакивал. Я вдруг поймала себя на том, что мне нравится слушать, как в тоне его голоса проскальзывают густые низкие ноты.
Герцог продолжал поглаживать большим пальцем мою кисть, а я заворожённо наблюдала за этим движением, пытаясь понять, что за странные чувства это будит во мне.
— Почему ты спросила? — поинтересовался он.
Я снова вздрогнула, возвращаясь в реальность. Тряхнула головой и осторожно высвободила свои пальцы. Он отвернулся, глядя вперёд и скрестил руки на груди.
Мне жутко хотелось расспросить его о дяде, о том, что случилось, почему всё это произошло. Но глядя на его закрытую позу, поджатые губы и стиснутые челюсти, я отчётливо понимала: не скажет.
Но молчать я тоже не могла. Мне жизненно необходимо было выдать хоть какую-то тему для беседы. Моя странная хаотичная магия показалась отличным предметом для начала общения.
— У меня проблемы с контролем! — выпалила я.
Герцог пожал плечом, не глядя на меня.
— В чём это выражается? — спокойно спросил он.
Я нахмурилась. Можно подумать, я помню себя в такие моменты, чтобы знать, в чём это
— Ты спросила, значит это важно. Расскажи как умеешь, — предложил герцог, — я пойму.
Я тяжко вздохнула, глядя на его спокойный профиль, рассматривая нос с горбинкой, и снова опустила взгляд на его губы. Красивые, с чётким рисунком. И сам герцог — красивый мужчина.
Сейчас, в безопасности кареты, после всех потрясений и паники, во мне просыпался болезненный странный азарт. Меня несло, и я ничего не могла с собой поделать.
Карета съехала с брусчатки, покатилась ровно и без тряски.
Я глубоко вздохнула и вдруг поняла, что мне нравилось чувство безопасности рядом с герцогом.
Он мне нравился. Мне нравилось на него смотреть.
— Лия, кроме того, что я сильный маг, — глухо произнёс герцог, глядя вперёд, — я мужчина. И всё время помню о том, что я видел, но сейчас мой плащ скрывает. Если ты продолжишь на меня так смотреть, я пошлю в бездну всю свою сдержанность и желание поберечь твои чувства, и возьму причитающийся мне по праву поцелуй.
— Почему же, ваша светлость, вы поцелуй там, в часовне, не взяли? — ведомая всё тем же странным азартом, спросила я.
Он медленно повернулся ко мне всем корпусом, в его глазах вспыхнул тёмный огонёк. Я покраснела, но глаз не отвела. Мне правда было интересно.
Герцог посмотрел на мои губы, и я плотнее закуталась в плащ. Как он сказал? Он всё время помнил о том, что видел. И что этот плащ сейчас скрывал… От этого признания мне стало… Я почему-то сжала сильнее бёдра, но разобраться в том, что чувствовала, не успела, герцог ответил:
— Я не хотел тебя ещё сильнее пугать. Ты и так была в лютой панике. Признаюсь, не думал, что мне придётся брать в жёны кого-то силой, да ещё и скручивая боевыми заклятиями.
— Зачем вам вообще понадобилось брать меня в жёны? — задала я мучивший меня вопрос.
Он ответил не сразу.
— Ты мне понравилась, — пожав плечами, просто сказал он. — Я захотел тебя защитить. Твой дядя вляпался в дерьмо, я его давно предупреждал, что он ходит по краю. Ты очень красива, и без покровительства семьи совершенно беззащитна. Не король, так кто-то другой прибрал бы тебя к рукам.
Чувствуя, как краснею от удовольствия — он назвал меня очень красивой — я ляпнула:
— Но меня прибрали к рукам вы!
Герцог нахмурился, сжал челюсти.
Мне вдруг стало страшно. От него повеяло мрачной, опасной силой.
В узком пространстве кареты я почувствовала себя словно в клетке с могучим хищным зверем, который по какому-то недоразумению ещё не сожрал меня целиком.
Я отодвинулась от него по сидению в угол кареты, вжавшись в стену, покосилась на ручку дверцы.