Обнаженные розы
Шрифт:
Савельев глухо промычал, вздохнул. Отложил папку с фотографиями.
Наклонился вправо, достал из ящика стола свернутую в трубку газету.
– Полюбуйся.
Стас взял у него газету. Это был свежий выпуск «Ежедневного обозревателя».
На первой полосе крупными, жирными буквами красовалось:
«Очередная жертва Романтика»
А ниже, чуть меньшим шрифтом: «Что предпримет полиция? Как долго мы ещё должны бояться за своих дочерей?»
– Они дали ему прозвище.-Аспирин затушил
Стас невесело усмехнулся.
– Стало быть он им понравился.
– Только до тех пор, пока вы его не поймаете.-заметил генерал Савельев.
Стас отложил газету. Посмотрел на генерала.
Тот взглянул на него поверх очков. Стас видел, что Савельев испытывает тревогу, раздражение и тщательно скрытую надежду.
– Что ты намерен делать?
Корнилов отвел взгляд к столу. Затем оглядел висевшие на стене, напротив фотографии и наградные листы в рамках.
– Я хочу понять, как он их выбирает.
– Насколько я знаю между девочками нет ничего общего.-заметил Аспирин.
Стас шевельнул руками.
– Ну, почему. Кое-что есть. Они все молоды. Красивы. Все отличницы в своих ВУЗах. Правильные, морально чистые девчонки.
– Были.-мрачно и веско уточнил генерал.
– Были.-согласился Стас, ощутив неприятный толчок в сердце.
Антон Спиридонович откинулся в кресле. Взглянул поверх входной двери.
Там висела репродукция стяга кавалерийской дивизии, времён Иностранной интервенции и Гражданской.
В одной из таких дивизий воевал дед Антона Спиридоновича.
А позже воевал с поляками и ходил в Бессарабию.
– Значит он выбирает хороших, правильных девочек.-проговорил Аспирин.-Они... они его розы?
Стас сжал зубы. Ему не понравилось, что генерал принял то, сравнение, которое им навязывал убийца.
– Да.-ответил он в слух.-Скорее всего так.
Генерал Савельев неприязненно, с досадой мотнул головой.
– Смотрю иногда на нашу молодёжь, Стас. Часто вижу некоторых девок с сигаретам в зубах. С пивасом, водярой. Раскрашенные, как шалавы. Одеты так же. И ведут себя соответствующе. И их же не мало, мать их...
Он снова качнул головой.
– И думаю про себя. Почему не их? Почему... почему они выбирают именно хороших? Чистых? Правильных? Почему?
Стас взглянул на генерала с легким удивлением.
Генерал Савельев говорил с откровенной, злой досадой, и горьким разочарованием.
Корнилову Аспирин всегда казался человеком жестким и даже жестоким.
Генерал перехватил взгляд Стаса. Прокашлялся.
– Забудь.-велел он.
Стас кивнул.
– Когда думаешь, он убьет снова? Через две недели? Через неделю?
Корнилов качнул головой.
– Раньше. На много раньше.
– Почему?
–
Аспирин до хруста сжал пальцы рук. Размял их.
– Тогда поспеши. Дай мне хоть, что-то. Мне нужно что-то говорить людям. Пресс-конференция в Среду.
Их взгляды снова столкнулись. Взгляд Аспирина давил, требовал, просил.
Корнилов молча кивнул и встал из-за стола.
ВЕРОНИКА ЛАЗОВСКАЯ
Понедельник, 2 июня.
Я бежала вверх по ступеням, так, словно у меня вот-вот закончиться кислород.
В голове пульсировала кровь.
В ушах кричали, смеялись, плакали и говорили люди.
Перед глазами еще сверкали моменты чужих воспоминаний.
Они захлестнули меня на второй остановке. Когда зашло очень много людей.
Я видела семейные склоки. Мать ругающую сына. Двух мужчин, подравшихся из-за царапины на автомобиле.
Старика, что сбил и задавил щенка на своем автомобиле. Специально.
Я взбежала по ступеням на белый свет.
Выскочила вперед, толкнув стеклянную дверь, и чуть не задев дородную тётю с сумками.
Женщина сначала испугалась. А потом обложила меня несколькими крепкими словами.
Мне было всё равно.
Я быстро шла вперед, стараясь избавиться от голосов и видений проникших в мой мозг.
Они орали, говорили, болтали.
Обрывки эпизодов чужой жизни то и дело застилали взор.
Одна фальшивая реальность сменяла другую.
Пару раз я чуть не врезалась в прохожих.
Я остановилась возле магазина аксессуаров для телефонов.
Перевела дух.
Вроде бы меня понемногу отпускало.
Некоторые прохожие с подозрением косились на меня.
Ленивой поступью прошел полицейский. Окинул меня придирчивым взглядом.
Я постаралась придать себе как можно более обыденный вид, надеясь, что он не заметит испарины на моем лице и судорожного дыхания.
А то было пару раз, когда меня останавливали, и заставляли проходить тесты на содержание наркотиков в крови.
Мало приятного. Особенно учитывая тот факт, что потом еще в школу сообщают.
Полицейский прошел мимо.
Я посмотрела ему вслед. Закрыла глаза. Прижалась спиной к стене ларька.
Несколько раз вздохнула.
За спиной внезапно зазвучал голос вокалиста OneRepublic.
Я вздрогнула. Отшатнулась от стены магазина. Достала телефон.
Звонил дядя Сигизмунд. Я приняла вызов.
– Сze's'c wujek Sigismund (здравствуйте, дядя Сигизмунд).-поздоровалась я.
– Привет, ягодка.-степенно произнес дядя.-Ты уже освободилась?