Обнаженные розы
Шрифт:
Услышав шорох шагов Стаса, судмедэксперт обернулся.
Случайный блик сверкнул на его очках.
Он молча встал и сделал шаг в сторону.
Стас остановился.
Она была в кругу лепестков роз, они окружали ее затейливым ореолом.
Она лежала на боку, свернувшись калачиком.
Он не тронул её волосы. Такие же прекрасные, длинные и густые, как и у других жертв.
Но он раздел и обнажил её, так же, как и других жертв.
Он освободил её юное, хрупкое, тонкое тело не
Он избавил её от тесноты собственной кожи.
Корнилов молча рассматривал багровые, кроваво-сангиновые, влажные волокна поверхностных, соединительных тканей.
Они обтягивали узловатые мышцы рук и ног.
Охватывали грудь, шею и живот.
Стас тяжело сглотнул. Он не отвёл взгляда.
Вены в теле не были задеты. Как и в предыдущих случаях.
Поэтому на теле девушки сейчас медленно, нехотя засыхала вязкая и липкая, ярко-алая артериальная кровь из разорванных капилляров подкожных слоев.
Он задержал взгляд на ее белеющих, выпирающих глазных яблоках и черных точках зрачков.
Глаза казались игрушечными.
Он перевел взгляд на её приоткрытый рот. Между зубов угадывался язык.
Кричала ли она, когда он с неё ещё с живой последовательно сдирал слои кожи.
Может быть она умоляла его не делать этого? Может быть даже клялась, что никому ничего не скажет, лишь бы он отпустил её?
Может быть в панике целовала и обнимала его ноги, а может пыталась бежать и звать на помощь?
Может быть.
Стас закрыл глаза. Опустил взгляд. Вздохнул. Коротко сглотнул.
– Рассказывай.-не открывая глаз, велел он судмедэксперту.
Ящер поправил очки и разведя руками начал:
– Время смерти около четырёх утра.
Стас сцепил зубы. Он был в постели. С женой. Они занимались любовью.
А в это время, он убивал.
– Но точно сказать смогу после вскрытия,-продолжал Ящер.-Как ты понимаешь, отсутствие кожных покровов затрудняет...
– Дальше.-потребовал Стас.
– Кхм-кхм.-Ящер прокашлялся.-Как и в предыдущих случаях жертва скончалась от болевого шока и кровопотери не совместимой с жизнью.
Он обошёл тело.
– Мышечные и соединительные ткани почти не повреждены. Кожу он снимал постепенно. Сначала сделал надрез возле основания шеи, вот тут между позвонком С7 и D1. Затем сделал надрез возле копчика. А потом длинным порезом через левую сторону спину соединил оба надреза. Затем снял кожу с правой стороны спины. Надрезы совершались крайне острым предметом с тонким лезвием и наклоном впереди. Предположительно это медицинский скальпель. Но я думаю, что скорее всего нечто крупнее, например хирургический нож.
– Почему?-спросил Стас и посмотрел на Ящера.
Тот стоял на колене, возле тела. Он поднял голову, взглянул на
– Такие широкие и длинные порезы легче делать хирургическим ножом, с более длинным лезвием и рукоятью.
Стас кивнул.
– Продолжай.
Когда Ящер закончил отчет о первичном осмотрел тела, Стас лишь вздохнул.
Ничего нового.
Все то же самое.
Мёртвая девушка без кожи, лежащая в кругу лепестков.
Отсутствие улик. Кровь. И розы. Опять розы.
На этот раз чёртовы Баркароле.
Стас равнодушен к цветам. Но розы он постепенно начинал ненавидеть.
ВЕРОНИКА ЛАЗОВСКАЯ
Понедельник, 2 июня.
– Поторопись!
Я закрыла глаза. Вздохнул, медленно, тихо постукивая кончиком ручки по тетради.
Наша учительница по химии, Тамара Вячеславовна, никогда не отличалась терпением.
И тем скорее иссякало её терпение, чем больше она раздражалась из-за того, что директор школы заставил её выйти в выходной день.
Пусть и всего на сорок с лишним минут.
Поскольку Станиславу Владимировичу она возразить никогда не осмелиться вся её выпирающая желчь и язвительность полной порцией доставалась мне.
Знала бы она, что наши с ней желания, на данный момент идеально совпадают.
Я бы тоже, хотела, как можно скорее дописать эту гребаную контрольную, сдать, забыть и свалить отсюда поскорее.
И я бы возможно давно бы уже это сделала, если бы кое-кто не ходил вокруг, стуча каблуками и ежеминутно нависая надо мной.
– Лазовская!
Я вздрогнула. Закрыла глаза. Голос у Тамара Вячеславовны, скрипучий и визгливый.
Как у простудившейся вороны.
Я подняла на неё взор.
Она снова стояла на до мной.
Руки сложены на груди. Губы, накрашенные ужасной, темно-красной помадой, со злостью поджаты.
Глаза из-под очков впились в меня с лихорадочной ненавистью.
– Ты собралась тут до вечера сидеть?! Не знаю, как у тебя, а у меня таких планов нет!
Конечно, подумала я, можно подумать я горю желанием в первую неделю каникул торчать тут, в жарком классе и корпеть над задачами по химии.
– Тамара Вячеславовна не кричите, пожалуйста.-миролюбиво ответила я.-Я уже заканчиваю.
– Живее!-визгливо прикрикнула она на меня.
Я чуть скривилась, нахмурилась.
– Хорошо, хорошо...-пробормотала я.
Учительница по химии продолжала топтаться рядом.
Я вздохнула. Предпоследняя задача по химии казалась нелогичной.
Не понятно было с чего начинать решение.
Но спустя пару минут, у меня появились кое-какие догадки.
Однако проверить их я не успела.