Обнажённый Бог: Феномен

Гамильтон Питер Ф.

То ли выпитое вино вкупе с Норкфолкскими слезами, то ли мягкое сиденье кожаного кресла, но Луиза почувствовала подступающую дремоту. Не помогало ей и то, что к ней обращались чуть ли не десятки молодых (и не очень молодых) людей с предложением выпить в их компании. Она беспокоилась лишь, что отвечала им более резко, чем подобало. Мама бы ее за такую грубость не похвалила.

К ней наконец подошел официант во фраке. Старый человек с большими седыми бакенбардами, он напомнил ей мистера Баттерворта.

— Вы

уверены, мисс, что вам здесь надо оставаться? — ласково спросил он. — Для наших постояльцев есть более спокойные комнаты.

— Я о ней позабочусь, — сказал Иванов Робсон.

— Ну, разумеется, сэр, — официант поклонился и попятился.

Взгляд великана прошелся по сидевшим возле барной стойки мужчинам. Все они сразу отвернулись.

— Не обижайтесь, Луиза, но на вас такое платье, в бар вам лучше одной не ходить. Даже и в этом отеле. Оно вводит в заблуждение, — детектив уселся в кресло рядом с ней. Кожа под ним жалобно заскрипела.

— О! — она посмотрела на себя, только сейчас осознав, что она все в том же синем платье. — Должно быть, я слишком много выпила. Я ходила с приятелем в ресторан.

— В самом деле? Я, правда, не думал, что вы надели его ради меня. Хотя в этом случае был бы весьма польщен. Вы выглядите великолепно.

Луиза покраснела.

— Гм… спасибо.

— Разве вы не знаете, в вашей нейросети есть программа, подавляющая последствия опьянения?

— Нет.

— Есть. Если вы ее сейчас запустите, то наш разговор станет более продуктивным.

— Хорошо, — она вызвала структуру управления и поискала программу подавления. Прошли две минуты, и она почувствовала, что в баре не так уж и жарко. Несколько раз глубоко вздохнула, и в мозгу ее появилась готовность, как перед трудными экзаменами в школе.

Перед Ивановым на маленьком столике появился хрустальный бокал с виски. Он сделал глоток и внимательно посмотрел на Луизу.

— Ну как, получше?

— Да. Благодарю, — хотя она по-прежнему ругала себя за платье: мужчины смотрели на нее, как Энди, только без его умилительной сдержанности.

— Что там у вас вышло с Беннет? — спросил Иванов.

— Она меня отключила. Я ничего не могла ей рассказать.

— Гм. Что ж, ничего удивительного. Я собрал о ней разные сведения и выяснил, что человек она непростой. Эдмонтонская полиция составила большой файл, посвященный ее деятельности. Похоже, она связана с некой криминальной организацией, поставляющей запрещенные гормоны и биотехнические продукты. Естественно, что любое упоминание о бывших коллегах ее настораживает. И вы были правы в отношении Декстера: его депортировали, обвинение отягощено сопротивлением при аресте. Полиция предполагает, что он был курьером у Беннет.

— Что я должна делать?

— У вас два варианта. Первый: забудьте обо всем и останьтесь в Лондоне. Здесь мы пока в безопасности.

Я держу руку на пульсе: одержимые тут пока не появились.

— Нет, не могу. Пожалуйста, не спрашивайте, почему, но мне обязательно нужно предупредить Беннет. Неужели я прошла весь этот путь, чтобы отступить на последней миле?

— Понимаю. Тогда я с большой неохотой советую вам ехать в Эдмонтон. Если вы встретитесь с Беннет лицом к лицу, она увидит, что вы не засланный из полиции агент и не сумасшедшая. И воспримет ваше предупреждение серьезно.

— Но ведь Эдмонтон закрыт.

— Уже нет, — не сводя с нее глаз, сделал еще глоток. — Поезда опять пошли. Думаю, власти уничтожили одержимых или верят в то, что уничтожили.

— Там будет Квинн Декстер, — сказала она тихо.

— Знаю. Поэтому я и предложил вам остаться. Но если вы так уж упорствуете, я могу поехать с вами и обеспечить, по возможности, защиту. Если он так страшен, как вы рассказываете, то вряд ли я могу дать вам гарантию. И все же это лучше, чем ничего.

— Вы соглашаетесь?

— Вам придется заплатить мне за это. Я включу услуги телохранителя в свою смету.

Выходит, дело ее не закончилось. Луиза старалась подавить страх при одной мысли о том, что она войдет в арколог, в котором наверняка будет Квинн Декстер. Но милый Флетчер так настаивал, и она ему обещала.

— А вы знаете, где Беннет?

— Да. У меня контакт с эдмонтонской полицией, они держат меня в курсе. Если решитесь, поедем прямо к ней. Вы сообщите то, что нужно, и мы уйдем. Думаю, на это уйдет не более десяти минут. После этого вернемся в Лондон. На все про все понадобится менее пяти часов.

— Я не могу оставить Джен. Даже ради этого.

— Уверен, что в гостинице за ней кто-нибудь приглядит.

— Вы не понимаете. Я за нее отвечаю. Джен и я — вот и все, кто остался от нашего дома, семьи, а возможно, и целой планеты. Я не имею права подвергать ее опасности. Ведь ей всего лишь двенадцать лет.

— Что здесь, что в Эдмонтоне — опасность одинакова, — бесстрастно заметил он.

— Нет. Находиться в одном аркологе с Беннет… уже опасно. Центральное правительство напрасно открыло там движение поездов.

— Я возьму с собой оружие, которым пользуется армия Освобождения на Мортонридже. Оно хорошо себя показало против одержимых. Так что преимущество будет на нашей стороне.

Она изумленно на него посмотрела.

— Похоже, вы хотите, чтобы я ехала.

— Я всего лишь разъясняю вам ваше положение, Луиза. Мы ведь с вами выяснили, что в этой области мне известны правила игры. Так что я вполне компетентен.

Быть может, на нее подействовало само его присутствие или огромные габариты, но Луиза и в самом деле чувствовала себя рядом с ним гораздо спокойнее. И все то, что он сказал, внушало доверие.