Обнесенные «Ветром»
Шрифт:
– Миша, вон телефон, кинь-ка Игоря по адресному, может, еще один Голубцов есть. Что, уже кинул? Нету? Ничего не понимаю.
– Вы знаете, – произнес Игорь, – меня уже второй раз путают.
Он поднялся и прошел в комнату, которую еще до того внимательно осмотрел Дукалис. Через минуту он вернулся, держа в руках скомканную бумажку.
– Вот, в июне пришла. Квитанция на штраф за мелкое хулиганство. В 26-м отделении. Я и не знаю, где такое, три тысячи, с ума сойти. Оплатил, конечно, чтобы на работу не пришла.
– Наверняка
– Вряд ли, у меня друзья – люди порядочные, и за такое хулиганство никто не попадал. Правда, у меня паспорт с правами пропали, когда с дома отдыха ехал, с Байкала, зимой прошлой.
– Украли или пропали?
– Я точно сказать не могу, исчезли из куртки. Кто-нибудь и воспользовался.
– А кто у вас еще живет?
– Я, жена да бабка моя. Родители отдельно.
– А вы чем занимаетесь?
– Младший научный сотрудник в ГОИ.
– С милицией были заморочки?
– Вот с вами в первый раз, да и то неудачно. Я вообще человек спокойный. Кофе будете?
«Действительно спокойный, ему тут зуб выбили, а он кофе предлагает. Другой бы уже давно в „600 секунд“ позвонил», – подумал Кивинов.
– Нет, спасибо, нам пора, извините еще раз. Пошли, – позвал остальных Кивинов, но тут же ему на ум пришла еще одна мысль. – Стоп, еще один момент, – снова обратился он к Голубцову. – Вы этого мужчину не знаете?
Кивинов протянул ему фото, изъятое из отдела кадров завода.
Голубцов долго рассматривал фотографию, подошел к свету, затем – к окну.
– Не припоминаю, хотя что-то знакомое есть. Где-то видел. Сейчас. Ага, вспомнил, я с ним в одном купе ехал с Байкала. Только он тогда не такой плотный был, да и стрижка другая – покороче. У меня память хорошая на лица – наследственное. Вот после его исчезновения у меня документы и пропали.
– Только документы?
– Да, даже деньги остались. Я потому не сильно расстраивался. Права, правда, долго восстанавливать пришлось.
– Он о себе рассказывал что-нибудь?
– Я не помню, но, кажется, ничего конкретного. Говорил, что из Белоруссии.
– Хорошо. Я запишу ваш телефон, если что – мы вас вызовем. А вот мой. Если что-то вспомните или что еще необычное произойдет, позвоните. Моя фамилия – Кивинов.
– Ну, мужики, легко мы отделались, – с облегчением вздохнул Кивинов, выходя на улицу. – Хороший парень попался. А то отписываться бы пришлось. Миш, ты в другой раз поаккуратней, куда-нибудь в грудь.
– Сам же в морду просил.
– Ну я ж вообще, а ты дословно все понимаешь. Ладно, будем считать, что пронесло. Что с этим делать? – Кивинов показал фотографию. – Остается одна зацепка – 26-е отделение. Может, там этого архаровца помнят? Миша, намек понял?
– Опять я? Да это ж у черта на рогах! Сам езжай, твои заморочки. С меня хватит.
Дукалис молча смолил «Беломор». К девяти утра
Отработав свое дежурство и передав эстафету Волкову, Кивинов известил Соловца и поехал в 26-е, на другой конец города.
Отделение располагалось в подъезде обычного жилого дома.
«Не представляю, как тут работают. А я еще жалуюсь на свой отдельный кабинет. Хоть и бывший сортир общажный, да и то ничего по сравнению с этим».
Один из постовых, с которыми побеседовал Кивинов, вспомнил парня.
– Да, я этого хлопца приводил, – с украинским акцентом сказал тот. – Хохма хорошая была. Це шофер, он баб на заказ привозил. Морячок девок вызвал по газете, по «Рекламе-Шанс», кажется, вот тот двух шмар и приволок. А когда через пару часов забирал, что-то они там не поделили – то ли цену, то ли качество работы, не знаю. Драчка завязалась, а тут мы с Колькой гуляли. Всю компанию в отделение и притащили.
– А баб данные установили?
– Я не помню сейчас, можно по книге посмотреть. Подошел второй постовой.
– Да из Казани обе – бомжихи, страшнее крокодила. Как на таких зарятся?
– А этот, водила, данные сам назвал или документы были?
– Паспорт, кажется, был. А так – валюта, презервативы, весь набор.
– А моряка приводили?
– Ну а куда он денется? Он-то драку и затеял.
– Спасибо, мужики. Пока.
«А морячок-то, видать, местный, – решил Кивинов. – Стоит заглянуть в гости. Адресок в книге должен быть, в дежурке. Кошмар, ну и дежурная часть! Это что, аквариум? Да там даже стоя двое не помещаются.»
– Капитан, мне бы книгу задержанных. Понимаю, что не до меня, но у меня тоже рабочий день закончился. Сейчас верну.
«Господи, помдеж свихнулся. Третьего туда пихает. Аквариум же не резиновый, а стеклянный. Ну, еще чуть-чуть, ногу, ногу засунь. Помочь? Как хочешь. Молодец, впихнул. А голова-то где у него? А, под скамейкой. Ловко! Привычка? Ладно, ребята, у вас тут и без меня тесно, пока».
Найдя адрес, Кивинов вышел из отделения.
«Да, представляю, что там у оперов творится!» – напоследок подумал он.
Морячок, слава Богу, не плавал. Ему было лет под пятьдесят, и, судя по обстановке, жил он один. Что ж, тут не грех и дамочек вызвать, средства, тем более, позволяют.
– Да, молодой человек, этих паразитов никогда не забуду! Я, в море из-за них не ушел – бумага в порт пришла.
– Вы телефон не помните, по которому их вызывали?
– Как же, сейчас газету поищу. Я после этой истории им звонил, но меня послали. А представляете, друга моего, который тогда со мной был, обокрали вскорости. Он, придурок, с ними валютой рассчитываться начал, миллионера из себя строил. Достроился. Подчистую квартиру вынесли. Я думаю, это с бабами связано, у него паспорт с собой был, могли адресок подсмотреть. Ага, вот газета.