Обновлённая любовь
Шрифт:
— No mames. Hablame62.
Я отвожу взгляд от его сжатых кулаков.
— Ты опоздал с этим разговором лет на десять, тебе не кажется?
— Очевидно, это было большой ошибкой.
— Ты говоришь это не в первый раз.
Он открывает рот, но тут же захлопывает его.
По правде говоря, я могу дать Джулиану сотню разных шансов объяснить свой выбор оттолкнуть меня, но это не изменит той правды, которую он сделал до боли очевидной.
Я
Горький смех подкатывает к горлу.
— Все в порядке.
— Я никогда не хотел причинять тебе боль, — он разоблачает мою неуверенность одним предложением.
— Ты и не причинял, — лгу я.
— То, что я сделал… — его голос затихает.
Хорошо. Мне так больше нравится.
— Все происходит так, как и должно быть, — говорю я.
Он складывает и разворачивает газету, а затем снова складывает ее.
— Я не ожидал, что ты тоже займешься дизайном.
Он знал, если бы дал мне шанс объяснить свои надежды и опасения, а не решил, что знает, как для меня лучше, подтолкнув остаться в Стэнфорде, чтобы закончить факультет политологии, которая никогда не была мне интересна.
Я всегда интересовалась дизайном – это стало очевидным, когда мои родители переделывали наш дом и полагались на меня в выборе большинства отделочных материалов и мебели, – но я никогда не говорила об этом, поскольку они были настроены на то, чтобы я получила какую-то профессиональную степень.
— Я взяла пару занятий перед твоим отъездом, — кроме того, я вступила в клуб и нашла наставника с программы дизайна интерьера, потому что хотела узнать больше в этой сфере, не меняя специализации.
Он приподнял брови.
— Я понятия не имел.
— Никто не знал, — я провела большую часть своей жизни, поклявшись стать крутым юристом, отчасти потому, что мои родители хотели, чтобы у меня была стабильная и хорошо оплачиваемая работа, поэтому меньше всего мне хотелось разочаровывать их, тратя деньги, полученные за обучение в Стэнфорде, на карьеру, которая не гарантировала мне успеха.
Фанаты думают, что моя история о том, как из политолога я превратилась в дизайнера интерьеров, выглядит забавно, но на самом деле она отражает мою пожизненную борьбу со страхом неудачи.
Он замолчал, словно решая мысленную головоломку наших воспоминаний.
— Когда ты предложила работать со мной в компании…
— Нет смысла ворошить прошлое. Мы же не можем вернуться назад и что-то изменить.
— Иногда я хотел бы это сделать.
Дышать становится трудно из-за того, как сильно болят мои легкие.
Он разрывает зрительный контакт.
— Я всегда жалел о том, как поступил с нами. Я не… — его ответ прерывает Бет, выскочившая из-за книжного шкафа.
— Библиотека закрывается, детки! Закругляйтесь и приходите завтра, потому что у меня свидание с пинтой мороженого, которое нельзя откладывать.
— Спасибо, Бет, — не обращая внимания
Джулиан больше ничего не говорит. Ни когда мы садимся в его машину. Ни во время поездки до моего дома, и уж точно ни перед тем, как я выбираюсь из машины, сохранив хоть малую толику достоинства.
Я ошиблась. Находиться рядом с Джулианом после стольких лет – все равно что вскрыть старую рану, и вместо того, чтобы сохранять спокойствие, я позволила своим эмоциям взять верх.
Несмотря на то, что я пыталась забыть о нашем разговоре после того, как легла в постель, я все время вспоминала его.
Что он собирался сказать, пока Бет не прервала нас?
Имел ли он в виду свои слова о том, что не должен меня осуждать? Ведь это кажется невозможным после того, как я стала встречаться с его соседом по комнате, которого он когда-то считал другом.
А что было бы, если бы я призналась, что не только он жалеет о своем поступке, но и я тоже?
Глава 19
Джулиан
Идея возвращаться в пустой дом так же заманчива, как удалить коренной зуб без анестезии, поэтому я отправляюсь в «Last Call», отвезя Далию к ней домой. В баре довольно пусто, лишь несколько воскресных завсегдатаев занимают табуреты и окружающие их высокие столики. Я киваю нескольким местным жителям и занимаю свое обычное место в конце бара.
— Modelo63?— Генри, пожилой бармен, кладет передо мной салфетку. Я киваю, и он ставит бутылку моего любимого пива.
— Открой за меня счет, — я бросаю свою банковскую карту на стойку и выпиваю половину бутылки за раз.
— Тяжелый день? — парень, сидящий через несколько табуреток от меня, заговорил.
— Можно и так сказать, — я пытаюсь разглядеть его лицо, но бейсболка отбрасывает на него темную тень.
— Проблемы на работе?
Я молча делаю еще один глоток.
— Семейные проблемы.
Мой взгляд по-прежнему сосредоточен на полке с алкоголем передо мной.
— Проблемы с женщиной.
Мои пальцы крепко сжимают бутылку.
— А-а-а. Понятно, — он смотрит на меня темными глазами-бусинками, которые я узнаю где угодно.
Лоренцо Виттори.
Он делает долгий глоток из своего высокого бокала, а затем ставит его на барную стойку.
— Джулиан Лопес, верно?
Мои мышцы напряглись под рубашкой.
— Да.
— Хотел бы я сказать, что мне приятно наконец-то увидеть человека, из-за которого мне было невероятно тяжело весь последний год, но это была бы ложь.