Обнулись!

Комаров Александр Анатольевич

– Каши все-таки мало ел, - и ударил в ответ. Двойным в голову. Оба мимо. Добавил ногой и опять промазал.

– Да чтоб тебя, - Пластинин начинал нервничать не на шутку. Надолго ли у него самого хватит выносливости? Уже отдышка появилась. Он бросил взгляд на лежащий дробовик, кинулся к нему, но Славик оказался шустрее и ударил сбоку в ухо. Немного оглушил, воспользовался этим, схватил оружие сам. Но выстрелить не успел, Роман поймал ствол рукой, сильно дернул на себя и приложил, летящего по инерции парня, локтем в лоб - тот отлетел к стене

и ударился затылком. На некоторое время обмяк. Теперь он был у Пластинина на прицеле, но Роман не решался стрелять в, вобщем-то, подростка, да еще и находящегося в отключке.

Где-то впереди и сверху послышались шаги, как минимум двух пар ног. Пластинин обернулся в сторону раненых.

– Ерунда!
– прошипел полковник.
– Все равно рука нерабочая была. Слегка задело.

– И я т-т-т-т-тоже жив, - с трудом выдавил Володя.
– С-с-с-спас чемодан т-т-т-то!

Роман разглядел, что действительно парень умудрился прикрыться портфелем. Скорее всего, это вышло случайно, а вот то, что с такого близкого расстояния дробь не пробила портфель насквозь - заслуга Дунаева. Не зря старый полковник носил его с собой и Володе передал.

– Этого скрутите как-нибудь, - кивнул он на Славика.
– Там сверху ходит кто-то, надо Машку выручать.

Перехватив в руках дробовик, Роман двинулся вперед. Если верить Сабине, то в доме остался еще один - судя по всему - Сергей Александрович. И... Машка. Шаги он слышит точно не одного человека, скорее всего, падонок взял ее в заложницы, чтобы уйти. Роман обдумывал эти предположения и продвигался все глубже и глубже по коридору. Шаги сверху шумели в том же направлении. Наконец, он увидел лестницу, ведущую со второго этажа: деревянная, спускающаяся вдоль стены, глухая, непросматриваемая сбоку.

Роман ступал осторожно, практически не создавая шума. Сверху послышалась возня, но голосов он не улавливал. Прижавшись спиной к стене, он прокрался к окончанию лестницы и замер, поджидая, когда по ней спустятся. Тяжелые шаги неравномерно застучали по ступенькам. Кто-то глухо ударился в стенку.

Роман задержал дыхание, ладони слегка вспотели с непривычки. Важно было, чтобы Машка не пострадала. Одно дело переживать или, точнее, не переживать за себя. Совсем другое - за невинного ребенка.

Они появились. Сергей Александрович, в белой футболке и черном пиджаке, нелепо вывалился из кишки лестницы на первый этаж. Обхватив одной рукой горло Машки, а второй приставив пистолет ей подмышку, он неумело тащил девушку к выходу. Во рту у нее был тканевый кляп, но она и не пыталась кричать или сильно сопротивляться. Скорее трудности передвижению, по какой-то невероятной для Романа удаче, мужчина создавал себе сам.

Роман оказался у них сбоку, ствол его дробовика был всего лишь в метре от спины Сергея Александровича, но Пластинин боялся стрелять: навылет мог задеть Машку. Опуская оружие, он кинулся на мужчину, чтобы перехватить его руку с пистолетом. Но в этот момент Сергей Александрович начал

оборачиваться и, увидев летящего на него Пластинина, отпрянул назад и закричал:

– Стоять! Убью!

Роман мог погасить инерцию своего движения, но вдруг лучше шанса не представится? Позиция была удачной. Он крутанул дробовик, который к тому моменту держал уже в одной руке, и попал прикладом в челюсть врагу. Тот не ожидал такой наглости и отчаянного броска. Свободной рукой Роман, как и рассчитывал, схватился за пистолет, резко дернул на себя.

Грохнул запоздалый выстрел и пуля хлопнула о деревянную стену напротив.

Маша рванула в сторону. Захрустела разрываемая кофта, но ей удалось вырваться из хватки.

Сергей Александрович ошеломленно хлопал глазами, пытаясь понять, как он умудрился потерять все преимущества ситуации, очевидно упуская момент с прокаченной Удачей заложницы.

Роман добавил еще один удар коленом в ногу, затем выкрутил руку, сжимающую пистолет, но Сергей Александрович не торопился разжать кулак. Роман саданул в голову прикладом, без размаха и переложился на болевой прием на руку - любой нормальный человек уже кричал и ссался бы от боли, но этот не выпускал оружие. Наоборот, свободной рукой он ударил Пластинина в нос, затем по ребрам, еще раз в голову. Удары были не сильные, но противник поймал кураж и бил очень ритмично.

Делать было нечего, доставить серьезную боль Роман не мог, сердце билось, как сыплющийся на пол горох, дыхание сперло, силы кончались. Роман оттолкнулся от противника плечом, поддал ногой, уперся прикладом дробовика и с трудом, но отскочил от него в сторону. Прежде чем тот вновь схватил его в объятия, наставил ствол:

– Место, тварь!

Маша в это время затихла в углу, пытаясь восстановить дыхание и хотя бы чуть-чуть успокоиться.

Сергей Александрович хотел было дернуться, но всмотрелся в черное маслянистое отверстие дула и остался на месте.

– Руки!
– скомандовал Пластинин.

Сергей Александрович подчинился.

– Маш, жива?
– Роман внимательно прошел взглядом по девушке.

– Повезло, - кивнула она, и нервно засмеялась, - мне теперь часто везти будет.

***

Стефания плохо спала всю ночь. Сначала никак не могла даже закрыть глаза - пришлось выпить снотворное, чтобы хоть немного отдохнуть и быть готовой к завтрашнему дню. Ведь Александра пообещала помочь, и хотелось верить этой внезапно объявившейся женщине.

Утром из лекарственного сна ее вырвал звонок телефона.

– Стеша, я у твоего подъезда, сейчас поднимусь, - сказала Саня, не здороваясь.

Стефания вскочила с постели, несколько секунд потратила, чтобы прийти в себя. События вчерашнего дня заволокло туманом, через который пришлось продираться, расчищая себе путь вентилятором концентрированного внимания.

Услышав звуки в спальне хозяйки, в комнату забрел пес Ластик, посмотрел на женщину печальными глазами и улегся у ее ног.