Обольщение
Шрифт:
– Зараза, Орфей! Тебе сейчас туда нельзя, – пробормотал Финей слева.
«Да пошло оно!»
Орфей попытался вырваться, однако хранители лишь усилили хватку.
Из комнаты долетали крики Каллии:
– Терон, держи его. Зандер, подай тот шприц! Сейчас же!
В панике и ярости Орфей вывернулся из хватки Церека и перенесся прямо к целительнице.
– Что случилось?
Каллия мельком посмотрела в его сторону, а затем ввела содержимое шприца прямо в капельницу Грифона. Глаза пациента были закрыты, но лицо перекосило от сильной боли, тело дергалось на кровати и подушке. Терон
– Сукин сын! – воскликнул Зандер за спиной Орфея.
– Дело плохо. – Каллия бросила шприц на столик справа, прижала пальцы к сонной артерии Грифона, чтобы нащупать пульс, и сосредоточилась на секундной стрелке.
– Орфей, отойди.
– Что случилось? Когда я уходил…
– Зандер, – позвала Каллия, не поднимая глаз.
Тот взял Орфея за руку.
– Пойдем, Оф, дай ей работать.
Глаза Орфея невольно сменили цвет, и полудемон вывернулся из хватки Зандера с недюжинной силой.
– Да пошло оно! Расскажите, что случилось!
Вокруг него послышались крики. Грифон брыкнул правой ногой и свалил тележку с медицинскими инструментами на пол. В суматохе об Орфее забыли, когда Зандер и Церек поспешили вперед, чтобы удержать ноги пациента. Аппарат на стене за головой пациента беспрестанно пикал. Вдруг Грифон дернулся всем телом и выгнул спину. Еще одна машина подала пронзительный сигнал тревоги.
– Сердце отказывает! – Каллия развернулась и взяла что-то. В помещении раздался громкий шум. Она вернулась с двумя большими белыми электродами, один положила прямо под ключицей, а второй – пониже на левую половину груди у ребер.
– Разряд!
Терон, Зандер и Церек отпустили Грифона. Послышался звук замыкания, и пациент дернулся.
Каллия посмотрела на монитор:
– Еще раз. Разряд.
Орфей с узлом в груди смотрел, как несколько секунд не было никаких изменений в состоянии брата, и Каллия начала делать искусственное дыхание.
Только на сей раз Орфея пронзило что-то тонкое, острое и хрупкое. И он знал, что если ничего не сделает сейчас, то разобьется на куски, раздвоившись навсегда.
Орфей вытащил из кармана куртки сферу. Диск был холодным, а цепочка тяжелой. В центре был отчетливо виден глубоко вдавленный символ титанов, а также четыре пустых углубления в ожидании своих стихий. Но для работы сферы в них не было нужды, так как в ней уже содержалась невероятная энергия. И только на нее и надежда, чтобы спасти Грифона.
Орфей осторожно положил сферу на голый живот брата и отпустил. Секунду ничего не происходило, а потом шар засветился. Сначала розовым, потом ярче, пока не превратился в ослепительный красный круг.
Кто-то прошептал:
– Что за хрень!
Осознав, что что-то происходит, Каллия остановилась, а увидев сферу, округлила глаза.
– Какого демона ты творишь?
Не успела целительница схватить сферу, как Грифон подскочил, словно молния, да так сильно, что отшвырнул Терона на пол. Затем взмахнул рукой вправо и сбил с ног Каллию, которая с воплем ударилась о медицинскую тележку за спиной.
– Тея! – закричал Зандер.
Терон мгновенно оказался на ногах, остальные хранители приблизились. Сфера соскользнула с живота
Все в комнате застыли, пока Грифон переводил взгляд с одного на другого. И когда он медленно дошел до Орфея, все выдохнули. Взглянув в глаза брату, Орфей понял, что не так.
Глаза были такими же глубоко посаженными, голубыми и с таким же миндалевидным разрезом, только вот пустыми. Бездушными, словно… Грифон не в себе.
Ужасная усмешка появилась на лице пациента, и он сжал сияющую сферу:
– Мой господин благодарит тебя, аделфос.
Брат.
И Грифон пропал в облаке дыма, оставив лишь смятые простыни да качающиеся трубки и провода.
– Хрень какая! – пробормотал Терон в ногах кровати. – Орфей, какого демона ты только что натворил?
Все заговорили разом, посыпались вопросы. Зандер помог жене встать. Аргонавты спорили, откуда появилась сфера и что только что произошло. Но Орфею было все равно. Он лишь сознавал, что его брат исчез без следа.
– Милостивые боги, Орфей, посмотри на свои руки, – прошептала Каллия рядом с ним.
Словно в тумане он опустил глаза: на коже медленно появились надписи на древнегреческом, как у всех хранителей. Такие же, как на руках Грифона, определяющие его потомком Персея.
Голоса умолкли, кто-то выругался, но Орфей не обращал внимания. Тяжесть в груди увеличивалась, пока он не начал задыхаться, а потом что-то треснуло и распалось, ослепив его болью. И тогда все потекло, пока не осталось ничего, кроме широкой и глубокой пустоты. Пока линия, которая связывала его с человечностью, наконец не лопнула.
Кто-то пробормотал:
– Вот зараза!
– Хм, парни? Орфей не самая большая наша проблема, – сказал Титус с порога.
Все повернулись туда, кроме Орфея, который пялился на свои руки.
– Ну что теперь? – спросил Терон.
– Я уловил мысли Грифона, ну, хм, его мысли до того, как он исчез отсюда. Приятного мало.
– То есть как? – спросил Терон, приблизившись на шаг.
– То были мысли колдуна, – ответил Титус. – Апофиса. Отродья Гекаты. Подручного дьявола. Как его ни назови. У этого типа серьезные проблемы с самообладанием. Он заключил сделку с Атлантой, чтобы выбраться из Фракийского замка, но собирался с самого начала надуть полубогиню. А тот заряд, что попал в Грифона? Сделал то, о чем говорила Каллия, и уничтожил его душу. Только душа Грифона отправилась не на Острова Блаженных, как следовало, а прямо в Тартар, оставив тело и разум для колдуна, который теперь сделает с ними все, что пожелает.
Орфей посмотрел на хранителя в дверях.
– Вот проклятье! – пробормотал Финей.
– И это еще не самое худшее, – ответил Титус, переводя взгляд с Финея на Орфея, а потом наконец на Терона. – Судя по мыслям Грифа… Апофиса, тот знает, что принцесса у Аталанты. А теперь у него есть сфера Кроноса…
– О, милостивые боги! Он собирается отправиться за Изадорой, – прошептала Каллия.
– Ската, – выругался Терон, проведя рукой по волосам.
– Можешь не стесняться в выражениях. Как часто мне вовсе не хочется знать такие подробности. – Титус скрестил руки на груди. – Ребята, преисподняя грядет на всех парах.