Обольстительная леди
Шрифт:
Рэкфорд бросил на нее насмешливый взгляд.
— Хорошо, моя дорогая, будем считать, что твой удар достиг цели. Теперь я вижу, что время, проведенное тобой в лондонских трущобах, не прошло даром, ты кое-чему научилась.
Он внимательно посмотрел на нее.
— Но я не могу обещать, что оставлю тебя в покое, — продолжал Рэкфорд. Джесинда повернулась, чтобы уйти, но он схватил ее за руку. — Я хочу тебя, Джесинда. Рано или поздно ты станешь моей.
— Попробуй только дотронуться до меня — и мои братья свернут тебе шею. Теперь вы находитесь в моем мире, лорд Рэкфорд, и если посмеете рассердить меня, то сильно пожалеете
Бросив на землю гвоздику, она быстро пошла по дорожке сада назад в ярко освещенный зал, беспокоясь о том, что ее отсутствие могут заметить.
Злясь на себя за то, что все испортил, Рэкфорд долго не трогался с места. Эта высокомерная девица вновь дала ему от ворот поворот. Рэкфорд с досадой смотрел, как она идет по залитой лунным светом дорожке. Ее золотистые локоны подрагивали в такт движениям, юбка из тончайшего шелка колыхалась вокруг ног. Дойдя до веранды, Джесинда поднялась на крыльцо и вошла в дом.
Тяжело вздохнув, Рэкфорд поднял руку, собираясь по привычке провести рукой по своим длинным волосам, но вовремя вспомнил, что они подстрижены и напомажены. Он задавался вопросом: кто такой этот лорд Драммонд?
Ослабив тугой узел накрахмаленного шейного платка, он наступил на брошенную Джесиндой гвоздику и, втоптав цветок в землю, направился назад в Девонширский дворец. На пороге зала Рэкфорд остановился, чувствуя себя не в своей тарелке. Его раздражало то, что он плохо ориентировался в этом блестящем обществе, не знал его законов, не ощущал грозящей ему опасности.
Оглядевшись по сторонам, он не увидел сводившей его с ума златовласой красавицы и посмотрел туда, где стояли ее родственники. Приняв решение познакомиться с ее избранником, этим идеальным мужчиной, которого Джесинда предпочла ему, Рэкфорд направился к лорду Роберту и стоявшим рядом с ним леди. Однако по дороге он заметил герцога Девоншира, разговаривавшего с группой гостей. Вот кто может рассказать об этом таинственном лорде Драммонде! Как только Рэкфорд подошел к герцогу, тот сразу же стал знакомить его со своими собеседниками. Рэкфорд вынужден был опять мило улыбаться, кланяться, пожимать руки и говорить комплименты увешанным драгоценностями дамам. Новые знакомые окидывали его оценивающим взглядом и тут же в разговоре старались упомянуть своих незамужних дочерей или племянниц. Однако Рэкфорд уже выбрал себе невесту и намерен был во что бы то ни стало жениться на ней.
В конце концов ему удалось отвлечь герцога Девоншира от бессмысленной болтовни гостей, отвести в сторону и задать мучивший его вопрос. Герцог охотно рассказал о лорде Драммонде и кивнул головой в ту сторону, где стояли Найты. Взглянув туда и увидев старика, с которым беседовал лорд Роберт, Рэкфорд не поверил своим глазам.
— Вы шутите, — наконец произнес потрясенный Рэкфорд. Герцог Девоншир покачал головой. — Это тот самый лорд Драммонд, который служил в министерстве внутренних дел?
— Да, — подтвердил хозяин дома.
У Рэкфорда давно было такое чувство, как будто он уже где-то слышал это имя. И только увидев лорда, вспомнил все, что знал о нем. То, что он был женихом Джесинды, казалось Рэкфорду невероятным. Что ей взбрело в голову? Почему она хочет выйти за него замуж?
Прекрасная юная Джесинда, которую Рэкфорд уже привык считать своей, решила связать свою судьбу со стариком. Лорд Драммонд, которому было под семьдесят, прославился
«Она сошла с ума, — думал он. — Как можно было предпочесть эту старую развалину мне? Ну что ж, мне будет не трудно отбить ее у этого хрыча».
Однако уверенный в себе лорд Драммонд вовсе не походил на дряхлого, немощного старика, хотя его лицо было изборождено морщинами, а волосы поседели и утратили свой первоначальный цвет и живой блеск. Стекла его круглых очков таинственно поблескивали, как будто он плел новые интриги или вынашивал планы еще более жестоких притеснений бедняков.
Рэкфорд с удивлением вспоминал пламенную речь Джесинды в защиту своей свободы. Она говорила об этом в ту роковую ночь, которую они провели вместе. Он тогда насмешливо заметил, что она может выйти замуж за старую развалину и тем самым обрести свободу. Внезапно догадка осенила Рэкфорда.
«Ах ты, маленькая хитрая плутовка, — подумал он, глядя на Джесинду. — Коварная лисичка. Ты, оказывается, нашла ключи от своей клетки».
Самый хороший муж для леди, не желающей, чтобы стесняли ее свободу, — это мертвый муж.
Рэкфорд был ошеломлен своим открытием. Он посмеялся бы над уловкой Джесинды, если бы не мысль о том, что лорд Драммонд, оказывается, являлся более серьезным соперником. Опасен был не сам старик, а желание Джесинды обрести свободу, выйдя за него замуж.
Рэкфорд вспомнил, что лишил ее свободы в ту ночь, когда отвез домой. Улыбка исчезла с его лица. Он лихорадочно искал выход из создавшегося положения. Почувствовав на себе взгляд Рэкфорда, девушка обернулась и посмотрела на него, прикрыв нижнюю часть лица веером. Рэкфорду на мгновение стало нечем дышать. Казалось, ее карие жгучие глаза смотрели ему в самую душу.
Взяв себя в руки, он насмешливо улыбнулся и слегка покачал головой, как бы говоря: «Ничего у тебя не получится. Все равно ты любишь меня».
Джесинда надменно вскинула голову и отвела взгляд. Однако ее щеки залились жарким румянцем. Затем престарелый кавалер подвел ее к группе иностранных сановников, где разговор шел о королевской свадьбе.
С закипающей в душе яростью Рэкфорд еще несколько секунд смотрел на эту странную пару, а затем круто повернулся и, ни с кем не простившись, покинул бал. Он был больше не в силах владеть собой, проклиная высшее общество и царящие в нем законы. Рэкфорд решил, что пришло время начать охоту на «шакалов». На ходу ослабляя узел галстука, он быстро подошел к новому, дорогому экипажу, который купил для него отец в надежде облегчить муки совести. Маркиз Труро чувствовал свою вину перед сыном, которого безжалостно избивал в детстве.
Рэкфорд сел на козлы и сам стал управлять легкой быстроходной коляской, летевшей как стрела по улицам Лондона. Кучер сидел рядом с ним. Коляска была гораздо более удобной, чем громоздкие громыхающие экипажи, к которым привык Рэкфорд. Он лихо повернул за угол на Пиккадилли, и кучер ахнул от страха, решив, что коляска сейчас перевернется. Только тут Рэкфорд понял, что безжалостно хлещет бедных, ни в чем не повинных лошадей, вымещая на них зло. Нет, он не хотел походить на своего отца, поэтому сразу же опустил кнут.