Оборона дурацкого замка. Том 6
Шрифт:
Мало помалу отношения установились. Лишь Акургаль долго не мог поверить своим глазам. Тер их, вертел головой. Даже окунулся в бочку с водой. Но, после отфыркиваний и вытирания полой халата, голое, избитое, униженное тело Цзяо все также оставалось на месте.
Саргон попытался уговорить командира присоединиться к ритуалу, чтобы отринуть страх. Вот только мужчина пришел в настоящую ярость от одного предложения.
«Я хочу победить его честно! ЧЕСТНО, САРГОН, А НЕ ИЗДЕВАТЬСЯ НАД БЕСПОМОЩНЫМ ПОЛУТРУПОМ!!! Я был о тебе лучшего мнения», — Тихо, с болезненной разочарованностью произнес он под конец. А
— Не бери в голову. Твоя придумка гениальна! — Хлопнул парня по плечу Камей. Радостно оскалился, хлопнул еще раз. На его лице расплывалась облегченная улыбка.
Совершенно противоположная оскалу элами. Айра с удивительным для ее темперамента злорадством воззрилась на картину унижений. В ее глазах горел темный, пугающий восторг, от которого люди рядом икали, передергивали плечами, а самые впечатлительные вовсе хлопались в обморок.
Зато на своего господина невольница посмотрела таким горячим взглядом… Саргон внутренне похолодел и вознес молитву Богам, чтобы у бедовой элами поубивалось фанатизма к его персоне. Если бы сейчас рабыне предложили взойти на костер ради хозяина, она не колебалась бы и минуты. Впрочем, ее отношение к нему и до этого пробивало потолок.
«Чем же тебе так успел досадить этот ублюдок, что ты так радуешься его унижению? Хотя проще сказать, кто не успел тебе досадить в этих стенах», — Вздохнул попаданец, — "Или дело не в этом? Испугалась за меня?
Наверняка Акургаль прибежал взмыленный, весь в пене. И не стал особо миндальничать. Набросал ситуацию по пути, может даже краски сгустил. Все ожидали худшего. А тут… Получилось, как будто я в одиночку подчинил весь Лагерь, а не нагло воспользовался плодами чужой интеллектуальной собственности.
В общем, она в очередной раз убедилась в моей крутости, расслабилась после беспокойства за мою жизнь, обрадовалась унижению моего врага. Блин. Вот точно не надо ничего из перечисленного! Как-то ее эмоции ко мне уж слишком сильно нарастают. Юншэн ведь тоже… Твою мать! Юншэн!!!"
К счастью, фармацевт не успел сделать ничего фатального. Только пустил Цзяо немного крови, надергал остатки волос, расшатал и вырвал парочку зубов, срезал ножом кусочек кожи… Он как раз примеривался к пальцу, когда его окликнул товарищ.
— Я. Чуть. Чу. Ть, — С невинным выражением лица заявил он.
— Этот придурок и так на ладан дышит. Перестань.
— Он. Еще. Ды. Шит. Над. Благо. Во. Нием? — Возмутился Юншэн. Пришлось успокаивать.
Тем временем, остальные новобранцы, кроме Айры с фармацевтом да Уру, вернулись с награбленным из казармы. Саргон решительно отставил всю еду в сторону. Приказал разделить между бойцами других отрядов. Первый и так кормили достаточно, жрать в три горла засчет остальных не только подло, но и глупо. Зато измученные, замордованные люди стали громко превозносить его великодушие.
Товарищи Саргона радовались. Ходили гоголем, слушали славословия в свой адрес, глубокомысленно кивали, поигрывали оружием. Слушали все более и более фантастическую версию событий. Только Акургаль стоял мрачнее тучи, да Уру прислонился к воротам и отстраненно прикрыл глаза. Будто его не касается текущая ситуация.
Обсуждение дальнейшей
— Завтра проведем нормальный совет. Этого держите в черном теле, — Новобранцы заухмылялись невольной шутке: бывший десятник и так был чернильно-синий от побоев. Но душа все еще крепко держалась в теле: умирать он не собирался.
Пытки прекратились, мужчину связали. Не крепко, так, для проформы. Потом намеревались бросить в карцер, а пока совсем перестали обращать внимание на тихо стонущее тело. Зря.
— Тебе не пережить следующую волну, — Враг ухмыльнулся окровавленными зубами, широко и безумно растянул разбитые губы. Цзяо дождался, пока все отвлекутся на речь мальчишки, а потом из последних сил подал знак рукой. Его взгляд неотрывно смотрел на Первый Отряд.
Вот только в фокусе внимания оказался совсем не Саргон. Нет, его заплывшие глаза жадно смотрели на стоящего в тени, безучастного ко всему происходящему Уру. Тот поймал взгляд Цзяо, после чего коротко кивнул головой и отвернулся. Старший зафиксировал этот жест, довольно прикрыл глаза и только потом скользнул в спасительную темноту
Глава 10
Раннее утро. Говорят, именно в рассветные часы появляется то гармоничное чувство ясности ума и слияния с природой, которое вносит равновесие в мятежный, липкий от недавнего сна ум. В такое время на улице не встретишь прохожих, не втянешься в шумную суету человеческого общества. Лишь ты и пробуждающийся мир вокруг.
Внутренний двор казармы казался тихим и умиротворенным. Не отрабатывались удары, не раздавались резкие крики десятника и его новобранцев, не свистело оружие в мозолистых пальцах, не трепетали потоки Ци вокруг неумелых, но полных энтузиазма практиков.
Лишь двое подростков тихо сидели в медитации друг напротив друга. Один из них выглядел несколько старше своих тринадцати с половиной лет: обычно подвижное и живое лицо застыло в мраморной бесстрастности, черты заострились, приобрели нехарактерную для него взрослость. А поджарое, увитое мышцами тело вкупе с гудящей в духовном зрении энергией на теле сводило на нет обманчивое впечатление Саргона.
Дуракаваляние и незрелые шутки уже не могли в полной мере запутать наблюдателей. Особенно в серьезные моменты.
Его оппонентка, наоборот, выглядела своей полной противоположностью. Всегда бесстрастное до обезличивания лицо светилось сдержанной гордостью и счастьем, губы все норовили разъехаться в улыбке, рудиментарные перья на предплечьях едва заметно трепетали, выдавали нетерпение хозяйки. И все это при полной неподвижности.
Так прошло не меньше получаса. А затем юноша слегка вздрогнул, его брови поднялись в зримом, не характерном для него изумлении. Он открыл глаза первым и пару минут просто наблюдал за своей спутницей. Внимательно, цепко, без следа снисхождения или добродушия, как обычно. Затем покивал своим мыслям, немного расслабился, похмыкал очередным шуткам, понятным только ему.