Оборона Одессы. 1941. Первая битва за Черное море

Юновидов Анатолий Сергеевич

Зам. начальника штаба базы капитан 3-го ранга Деревянко в докладе по оценке обстановки высказал сомнение относительно того, что на транспортах находится именно десант, указав, что румыны не имеют такого количества крупных транспортов, и вероятно, авиаразведка напутала с определением их размеров. Эскорт из 10 катеров также вряд ли мог сопровождать крупное десантное соединение. Для этой цели румыны использовали бы имевшиеся у них эсминцы и вспомогательные крейсера. Также в состав конвоя не входили и тральщики, которых для преодоления советских минных заграждений требовалось не меньше одного-двух десятков.

В итоге Деревянко сделал вывод, что обнаруженный отряд судов не может быть десантным, направляется не к Одессе и скорее всего, осуществляет какие-то внутренние перевозки.

Начальник

штаба базы, капитан 1-го ранга Иванов, согласившись со сделанными в докладе оценками и выводами предложил не отвлекать значительных сил отряда Северо-западного района от огневой поддержки войск и конвоирования транспортов. После размышлений Жуков решил во исполнение приказа командующего флотом выслать против каравана противника лишь отряд торпедных катеров, канлодку и эсминец. Высланные корабли вернулись к утру 19-го августа, не обнаружив противника. В последующие дни из штаба флота, над которым витал призрак захвата немцами Норвегии с моря, снова поступали сообщения о выходе из Сулины [161] отряда судов противника, но штаб Одесской ВМБ больше никого на их перехват не посылал, ограничиваясь информацией об этом всех кораблей отряда Северо-западного района и приказами об усилении наблюдения за морем.

161

Так как она являлась ближайшим к Одессе пунктом базирования румынского флота.

Однако на этом история с мнимым десантом не закончилась. Утром 19 августа после безрезультатных поисков десанта на одесский рейд неожиданно прибыл отряд кораблей из состава второго дивизиона эсминцев, включавший лидер «Ташкент» и эсминцы «Бодрый», «Безупречный» и «Беспощадный». Уже в базе отряд получил приказ вице-адмирала Октябрьского нанести удар по войскам противника в районе сел Свердлово и Визирка. Указанные села на момент получения приказа находились в тылу противника. Возможно, там находились румынские резервы, но стрельба из-за удаления от передовой и невозможности корректировки могла вестись только по площадям и, следовательно, при нахождении противника в полевых условиях, вне стационарных сооружений не могла оказаться высокоэффективной — он просто успевал покинуть зону обстрела.

Проведенный согласно полученному приказу огневой налет полностью это подтвердил. По разным данным, во время обстрела было выпущено от 490 до 1000 130-мм снарядов, но особого эффекта обстрел не дал. В отряде кораблей Северо-западного района Черного моря за 12 дней его существования уже успели освоить стрельбу с применением корректировочных постов и пользовались только ею. У командования Одесской базой возникло сильное желание использовать неожиданно появившиеся в городе корабли более эффективно, но в наличии не имелось свободных корректировочных постов, так как все имевшиеся средства давно были задействованы для ударов по врагу [162] .

162

И их все равно не хватало.

По приказу Жукова было немедленно развернуто создание «резервных корректировочных постов». Меньше чем за сутки такие посты были созданы. «Ташкент» и «Бодрый» ночью по распоряжению командования флотом ушли в Севастополь, а «Беспощадный» и «Безупречный» половину следующего дня провели в Одесском заливе, обстреливая по данным корректировщиков позиции противника. Однако к обеду оба эсминца вернулись в гавань, так как скоро выяснилось, что ни один из них не подготовлен к ведению длительного огня на боевом маневрировании.

У «Беспощадного» начались неполадки в штурманской и электромеханической боевых частях, а у «Безупречного» артиллерия не выдержала темпа стрельбы и нарушилась радиосвязь.

Отправляя корабли обратно в Севастополь, командование базы передало с командиром «Беспощадного» Негодой письмо начальнику штаба флота, в котором просило не ставить больше задач по обстрелу тыловых объектов

противника. В письме также сообщалось об организации корпостов, которые уже назывались не резервными, а создаваемыми для обеспечения кораблей флота. При этом особо подчеркивалась необходимость создания корпостов и на всех кораблях флота, которые будут придаваться базе.

Сама Одесская военно-морская база располагала уже 4 резервными постами [163] , созданными в результате появления в Одессе кораблей 2-го дивизиона. Одесские корректировочные посты впоследствии оказались лучшими на флоте. Возглавляли их только профессиональные артиллеристы со значительным опытом, в звании не ниже старшего лейтенанта. Пост, специально предназначенный для корректировки огня тяжелых кораблей, возглавил флагманский артиллерист базы, капитан 2-го ранга Филиппов.

163

В дальнейшем их стали называть просто базовыми.

Каждый корпост имел в своем составе 12 человек, что в 2–3 раза превышало численность корабельных корпостов. По сути они представляли из себя корректировочное отделение, способное в случае необходимости эффективно прикрыть отход артиллерийского офицера-корректировщика. Каждый из постов имел двух радистов, и был обеспечен в качестве дополнительной еще и телефонной связью, использовавшейся в местах, где можно было проложить кабель. Это делалось для облегчения маневра огнем, так как телефонная связь в ООР подключалась в единую сеть, по которой можно было связываться и с разными командными пунктами, и переключаться на различные батареи. Таким образом, корректировочные пункты Одесской военно-морской базы имели возможности, не доступные армейским и флотским корректировщикам. Впоследствии корректировочные посты базы уже по образцу флотских стали вооружаться автоматическим оружием и пулеметами, что еще более повысило их боевую устойчивость.

Письмо возымело действие. Военный совет Черноморского флота решил привлечь к огневой поддержке крейсеров «Червона Украина», «Красный Крым» и «Красный Кавказ», а также лидеров — «Харьков» и только что вступивший в строй «Ташкент». Правда, при этом корабли должны были одновременно решать и задачи конвоирования идущих в Одессу и из нее транспортов и сами осуществлять, доставку пополнений и военных грузов, а также эвакуацию раненых. Поэтому огневую поддержку корабли могли оказывать в основном только во время пребывания конвоируемых ими транспортов в порту, а иногда, и находясь под разгрузкой [164] . Поэтому для экономии драгоценного времени, в течение которого корабль мог вести по противнику огонь из своих орудий, Одесская военно-морская база нередко высылала корректировочные группы, снабженные рациями, еще до прихода корабля в порт. На подходящий к Одессе корабль по радио передавались координаты целей, и корабельная артиллерия открывала огонь, как только противник оказывался в зоне досягаемости ее орудий.

164

Во время обороны Севастополя случалось, что корабли вели огонь и при производстве ремонта в Корабельной бухте.

Такая тактика не отличалась высокой эффективностью: боевые корабли грузовых трюмов не имеют, и в результате удавалось разместить на них не очень много груза, который мешал работе экипажа во время боя и снижал остойчивость корабля при волнении моря, ухудшая его маневренность. Еще одним фактором, снижавшим эффективность огневой поддержки, оказалась недостаточная довоенная подготовка команд части боевых кораблей. Некоторые корабли не имели опыта стрельбы по указаниям корректировочных постов и на учениях освоили лишь метод стрельбы по площадям, который мог использоваться только при налетах на вражеские базы, а при стрельбе по технике и живой силе противника был малоэффективен и совершенно не годился для ведения огня по войскам противника с больших дистанций и для подавления вражеских батарей.