Оборот первый

Криптонов Василий Анатольевич

Айзек, совершенно сбитый с толку всем происходящим, провожал нас до места. Мы поднялись по белоснежным ступенькам крыльца, прошли через белоснежные двери, ступили на белоснежную ковровую дорожку…

— Кошмар просто, — пробормотал я. — Кто ж это всё от кровищи-то отмывать будет…

— Константин, прошу вас, не надо так шутить, — одёрнул меня Андреас. — Во-первых, агенты лишены чувства юмора, а во-вторых, на территории Прокуратория смертельное оружие запрещено. У всех только парализаторы.

Отлегло. Значит, вот эти здоровенные штуки, у агентов под пиджаками,

всего лишь парализаторы. Наверное, типа того, из которого вырубили Диану. Хотя, собственно, в нашей ситуации что парализатор, что пуля в голову — одинаково приятно. Но я-то пока морально не готов перерождаться.

Белоснежный зал немного радовал глаз вкраплениями золота. Например, на стене, за белоснежной трибуной, красовалась огромная золотая эмблема, на мой взгляд, напоминавшая беспорядочное переплетение прямых и кривых линий, заключённое в окружность.

Фиона, однако, увидев эмблему, остановилась и поклонилась. Эмблеме. И Айзек. И Андреас. И даже я — на всякий случай. Вдруг, там, эта эмблема лазерами стрелять начнёт. Пусть даже и парализующими.

Когда мы все разогнулись, нас оглушил гром аплодисментов. Зал был на три четверти заполнен серьёзными дяденьками и тётеньками в костюмах, немного отличающихся лишь цветами. Все присутствовавшие, глядя на нас, стояли и хлопали. Офигеть.

— Прошу сюда, — сказал Айзек.

Мы его почти не слышали из-за оваций, но он ещё махал рукой, так что сообразили, что нужно дальше идти за ним. Он довёл нас до самой сцены, если она тут, конечно, так называется, и указал на первый ряд. Ряд был пуст. Здесь, видимо, предполагалось сидеть представителям других миров. И мы были единственными.

Фиона пропустила меня вперёд — ей предстояло выходить — и я, не долго думая, уселся на второй стул от края. Фиона села на первый, у самого прохода. Айзек выскочил к трибуне и откашлялся.

Видимо, тут было такое же хитрое устройство, как на планете Невест. Микрофона видно не было, однако звук разносился по всему залу.

— Дамы и господа! — провозгласил Айзек. — Не будем терять время и перейдём сразу к сути. Нас почтила своим присутствием госпожа Фиона, полномочный представитель мира С-К31498/Х. Давайте выслушаем её доклад и предложения.

И под гром аплодисментов Айзек спустился со сцены.

Фиона тяжело выдохнула. Аплодисменты стихали, на нас смотрели.

— Давай, — толкнул я её локтем.

— Сейчас…

— Э, Филеас.

Фиона вздрогнула, посмотрела на меня своими огромными глазищами.

— Твой звёздный час, мужик! Ты этого ждал всю жизнь.

Я ободряюще хлопнул её по плечу, и, кажется, во взгляде появилась уверенность. Фиона улыбнулась, встала и, сделав хвост пистолетом, поднялась на сцену.

— Дамы и господа! — торжественно произнесла она, когда очередная волна аплодисментов стихла. — Я действительно представитель мира С-К31498/Х. Вряд ли кто-то из вас знает, что такое «дробь-икс». Для вас это — всего лишь коды, не имеющие никакого значения. Однако значение есть. Пометкой «дробь-икс» Творцы обозначают так называемые «секс-миры». Миры, в которых основным видом деятельности населения

является предоставление интим-услуг. Это не наш выбор. Нас такими создали. И если ваш мир неофициально называют «Белокаменным Гондором», то мой родной мир славен на всю мультивселенную, как «Кошачье е@лище»!

По залу прокатился «ах». Я прикрыл глаза ладонью. Н-да… Ладно, Филеас, жги. Они твои, аудитория тёплая. Если уж е@лище пережили, дальнейшее и вовсе скушают, не пережёвывая. А я пока другие вопросы порешаю…

И я, стараясь не привлекать к себе внимания, выскользнул в проход.

Глава 46

Наверное, если с бодуна проснуться в подобном месте, можно сойти с ума. Идёшь, идёшь, а кругом всё белое. Рука так и тянется стены пощупать — не мягкие ли. Хорошо хоть тянуться может, не в смирительной рубашке пока.

Андреас объяснил мне, куда идти, даже чертил на планшете план. Я старался придерживаться его. Прямо, прямо, налево. Теперь лестница. Уф-ф, бальзам для глаз — золочёные перила. Хоть немного меньше белизны. Спасибо тебе, Господи, за маленькие радости, как говорится…

— Господин секретарь? — послышалось сзади.

Я обернулся, увидел девушку в бежевой блузке и такой же юбке. Она прижимала к груди планшет и казалась удивленной.

— Слушаю вас, — сказал я скучающим тоном. — Автограф хотите?

— Ав… Что? Нет, простите, нет.

— Прощаю, — пожал я плечами и продолжил нисхождение по лестнице.

— Я всего лишь хотела спросить, не могу ли быть вам чем-нибудь…

— Нет, — отрезал я.

— Но вы идёте на цокольный этаж!

— А вы наблюдательны.

— Там допрашивают межмировых преступников!

— Слушайте, господин Андреас сказал, что будет там, а нам с ним нужно кое-что обсудить. Я надеюсь, эти ваши преступники хорошо зафиксированы и чудить не будут?

— Ну разумеется…

— Приятно было поболтать, — улыбнулся я девушке и ускорил шаги.

Фигово… Привлёк-таки внимание. Как бы переполох не поднялся раньше времени.

Лестница закончилась коридором, который немедленно свернул. Здесь белизна вдруг сделалась грязноватой, почти серой, и я вздохнул с облегчением. Хоть к преступникам по-человечески относятся.

Коридор через пяток шагов упёрся в серую дверь, которая на вид и на ощупь казалась пластиковой. Я постучал. Хм… Такое чувство, будто пинком сломать можно. И это безопасность? Ну, ок.

На стук немедленно отреагировали. Дверь открылась, и я увидел перепуганную рожу Андреаса. У него даже борода выглядела перепуганной. Вот сразу видно, не привык дедушка тёмными делишками заниматься.

— Где вас носит?! — прошептал он. — Давайте скорее, у них сейчас из-за конгресса небольшая путаница в пересменках.

— Понял, — сказал я, хотя ничего не понял.

Решительно вошёл в дверь, которая у меня за спиной захлопнулась. Андреас за руку протащил меня несколько метров по коридору и практически втолкнул в узкую комнату, где из мебели присутствовала скамья, на которой лежал аккуратно сложенный чёрный костюм агента.