Оборотень на диете или я ушла, и все наелись

Гвезда Анна

– Здравствуйте, миссис Фишер. Как поживаете, мэм. Надеюсь, вы в добром здравии? – вежливо поздоровалась я.

Старушка щурила подслеповатые глаза, пытаясь рассмотреть меня получше:

– Да, какое там здоровье в моем-то возрасте – смешно прокудахтала старая леди – Это хорошо, что ты вернулась, Режина была бы довольна. Ты стала слишком красивой. И я хочу тебе напомнить, что девушка должна блюсти свою честь! Разные мужчины будут искушать тебя, не позволяй им выпускать своего шаловливого опоссума! Если, ты понимаешь, о чем я говорю. Только после свадебных колоков!

Помни, об этом, девочка! Да, я должна была это сказать! Слишком красивая, как и говорила Режина! Ты поняла меня?

Я постаралась, сдержать смешок. Шаловливый опоссум? Что она несет?

– Конечно, миссис Фишер, я все поняла. Если, кто-нибудь посмеет выпустить своего опоссума до свадьбы, то я оторву ему хвост. Спасибо, за добрый совет, мэм – с чувством сказала я, Эрни рядом со мной безнадежно краснел.

– Приходи ко мне на чай, деточка. Мой Рон почил на небесах, и мне иногда одиноко. Ты, так похожа на Режину, что мне будет приятно побеседовать с тобой. Словно как в молодости – прокряхтела старушка.

– Конечно, миссис Фишер, я загляну к Вам, как только обустроюсь на новом месте – вежливо отозвалась я. – До, скорой встречи мэм.

– Ох, все вы обещаете – обиженно сказала Эдна, направляясь к продуктовой лавке.

– Не сомневайтесь – прокричала я ей в спину. Я искренне собиралась навестить старушку, может ее воспоминания о Режине, приблизят меня к разгадке тайны своего происхождения, И потом надо же уважить старушку. Невежливо оставлять подругу Режины без внимания.

– Старуха совсем сошла с ума – пробурчал Эрни, который молчал во время нашего разговора с Эдной.

– Нельзя так говорить, Эрни – укоризненно сказала я – Старость надо уважать. Эдна дружила с моей бабушкой! И потом, кое-какие ее слова не лишены здравого смысла, любитель коз – насмешливо закончила я.

– Я согласен только с одним ты стала слишком ….. – Эрни густо покраснел – взрослая.

Я решила больше не терзать насмешками своего друга по детским играм.

– Ладно, поехали уже – сказала я, опуская тему о шаловливых опоссумах.

«Ну, надо же какое у старушки образное мышление» - все еще посмеиваясь про себя, подумала я.

Всю дорогу Эрни развлекал меня местными прибаутками, и я была ему глубоко благодарна за то, что он не донимает меня расспросами о жизни на Аляске. У ограды ранчо мы попрощались. Я не пригласила его в дом, сославшись на занятость. Мне действительно предстояло много дел. Но я пообещала встретиться с ним в другой раз, благоразумно не уточняя, когда этот раз настанет.

Дональд Эванс, выглянувший из конюшни, проводил меня неодобрительным взглядом, пока я тащилась, увешанная кульками, к дому. На мое приветствие, он ничего не ответил, лишь смачно сплюнул в землю. Чем вызвана такая антипатия, я понять не могла.

«Надо накормить старика, может он подобреет» – подумала я.

Почти целый день я провела в трудах праведных. Мыла, чистила, драила, выметала, оттирала. Воду приходилось таскать из колодца, водопровод Бен так и не починил. Руки болели от натуги. Жилище Бена напоминало большой пыльный кулек. Когда я добралась

до кухни, вид, засаленных кастрюль вызвал у меня приступ дурноты. Ни до одной тарелки нельзя было дотронуться без отвращения. Я управилась с уборкой только к пяти вечера. Часа через два приедет Бен. Надо приступать к самому сложному. Готовка!

Я недовольно фыркнула. Говоря Бену, что я буду для него готовить, я слукавила. В кулинарии я поняла также мало, как и в технике запуска космического корабля.

«Так, ничего страшного. Не сложнее логарифмов. Сварю картошку и запеку мясо в духовке. Проще пареной репы» - подбодрила я себя, подходя к холодильнику.

Но, но, я сильно ошиблась. Картошка подгорела. Я мало налила в кастрюльку воды и сделала слишком сильный огонь. Мне, казалось, чем сильнее горит, тем быстрее сварится. В результате дым коромыслом. С мясом тоже вышла незадача. Поставив на разогрев электрический духовой шкаф, я отошла на минуту поговорить с мистером Эвансом. Он требовал от меня налить стаканчик, я отказалась, мотивируя отказ тем, что вот, мол, придет Бен с ним пусть и договаривается. В свою очередь мистер Эванс нелицеприятно отказался от предложенного бутерброда и колы.

Вернувшись на кухню, я почувствовала невыносимую вонь, доносившуюся из духовки. Оказалось, что кто-то засунул туда сковородку. С перепугу, я схватила раскаленную сковородку голыми руками. Завыв от боли, я кинула злосчастную посудину в раковину и залила холодной водой из ведра. Раздался взрыв. Стеклянная крышка сковороды не выдержала перепада температур, и под напором воды разбилась в дребезги.

Я стояла посреди кухни, и чуть не плакала от досады. Полное фиаско. Кастрюлька с картошкой все еще чадила смрадным дымом. Пахло сожженным металлом. Повсюду осколки стекла. И ни крохи съестного. Н-да, кулинария – зверь, который мне не по зубам! Странно, что я не взорвала кухню.

«Что же мне делать? Самонадеянная звезда! Шеф повар из подворотни» - ругала я себя, убирая последствия своих неудачных попыток стать кулинаром.

– Фу, чем ты так навоняла? На все ранчо несет неизвестно чем. Ты, что задумала, извести здесь всех? Хочешь, чтоб куры перестали нестись? Криворукая девчонка. Лучше бы поучилась у Мартины Аливарес готовить. Вот, у той из кухни всегда такой аромат, что живот сводит от голода – проворчал, заглянувший на кухню старик Эванс.

Ого, спасибо за идею! Точно, как же я сама не догадалась. Мартина живет поблизости. У них большой дом в пяти милях на север. И ранчо в три раза больше этого. Как туда добраться?

Не обращая внимания на ворчание старика, я побежала к конюшне. Н-да, отсутствие пятилетней практики езды верхом начинало сказываться. Гнедая лошадка перепугалась на смерть при моем появлении, а когда я на нее взгромоздилась, понеслась галопом неведомо куда. Я едва сумела удержаться в седле.

– Тп-ру – я, что есть силы, натянула поводья. – Дорогая, ну, давай договоримся, не надо пугаться, я тебя не съем. Я не ем лошадок. Я их люблю. Просто довези меня до Мартины и обратно. И станешь опять в стойло. Я тебя помою, задам овса.