Оборотень с границы

Прядеев Евгений

— Я-то думал, что домовые умеют бороться с ведьмовским злом, — пробурчал Мирон.

— С чего бы это? Это вообще не наша епархия, — недоуменно посмотрел на моего напарника Степан. — Мы вообще ни с кем не боремся. Мы бережем дом. От воды и от пожаров, от дурных соседей. Людей от сглазов, порчи и проклятий материнских. Но, повторю, мы ни с кем не боремся, и не собираемся.

— У тебя в доме человек умирает, — не отступал Мироха. — И ты ничего не можешь сделать?

— Во-первых, не человек, — сплюнул Степан и направился в

сторону кухни. — А, во-вторых, я и так сделал больше, чем должен был. Хватит того, что он тут ночью чуть превращаться не начал.

— Я же уже сказал спасибо, — пробурчал я. Мне в очередной раз становилось легче, поэтому мысли в голове становились все более осмысленными.

— А, в-третьих, — продолжал тем временем кричать домовой уже с кухни. — Ему надо искать того, кто способен вытащить из него кольцо.

— Пойди туда, не знаю куда, — задумчиво потер шею Мирон. — Слушай, может в больничку. Найдем хирурга толкового, дадим денег, он эту дрянь и достанет.

— Ага, а с хирургом потом что делать будем? — вопросом на вопрос ответил я. — После того, как он кольцо увидит. Хотя нет, это еще ладно. После того, как он мои внутренности увидит и очень сильно удивится.

— Это да, — опечалился мой напарник. — Это проблема.

— Да и не получится ничего, — вновь появился в комнате домовой. — Эта штучка просто так в руки уже никому не дастся. Артефакт активирован, значит владеть им может лишь тот, кого он признает своим хозяином.

— Ну не может быть, чтобы не было выхода, — упрямо набычился Мирон. — Не бывает нерешаемых проблем, есть только отложенные во времени.

— А я и не говорю, что нет выхода, — развел лапками Степан. — Я о том, что я ее решить не могу.

Дверной звонок раздался, как всегда, неожиданно.

— Степа, глянь пожалуйста, кто там? — попросил я у домового.

— Делать мне больше нечего, — фыркнул тот. — Лень вставать, найми дворецкого. А я тебе в слуги не нанимался.

— Может быть, это Эдик, лекарство привез, — с надеждой попытался воззвать я к совести этой вредины.

— Тем более, лекарство же не мне, а тебе, — раздалось в ответ.

— Вот же зараза мелкая, — выругался, поднимаясь, Мирон. — Сейчас гляну.

Он протопал к двери и посмотрел в глазок.

— Ох, ни х… себе, — раздалось из прихожей, затем щелчки отпираемого замка и рев моего напарника. — Какая встреча!

Короткий шум борьбы, пара шлепков, очень напоминающая удары по чему-то мягкому и тишина. Да что ж там происходит?

Я кое-как поднялся и поковылял в сторону входной двери. Натюрморт в прихожей был вполне мною ожидаем. На полу лежало тело какого-то гражданина без сознания, а напарник с довольной рожей потирал костяшки на правой руке.

— Ну и? — безэмоционально спросил я. — Кто это?

— Прикинь, тварь какая, — Мирон выглянул наружу, убедился, что все спокойно, и захлопнул входную дверь. — Думал, наверное, что я его не узнаю.

— Кого не узнаешь? —

Субъект на полу был мне решительно не знаком.

— Да это Стеблов, урод конченный, — объяснил Мирон. — Он из «шурупов», у нас в отряде особистом был. Это из-за него мне дело шили за наличие неучтенного оружия на заставе.

«Шурупами» среди пограничников обычно называли представителей Министерства обороны, следствие старого лозунга «Пограничники — щит России, а все остальные вкручивают в него шурупы», но все прочее понятнее не стало.

— И что он здесь делает? — задал я самый логичный, как мне показалось, вопрос.

— Не знаю, — пожал плечами Мирон.

— А зачем ты его тогда вырубил? — продолжал я искать логику в действиях напарника.

— Да просто как увидел, так обрадовался!

— А я говорил, что он сумасшедший, — раздался с антресоли голос домового. — Его усыпить надо.

— Тихо! — оборвал я и Степана, и собиравшегося что-то ответить ему Мирона. — Давай, посмотри, что у него там в карманах и тащи в комнату. Будем извиняться за теплую встречу.

Мирон что-то фыркнул, но комментировать не стал. Быстрыми уверенными движениями он проверил карманы Стеблова, но их содержимое не отличалось разнообразием. Стандартный набор: связка ключей, мобильник, небольшой кошелек из коричневой кожи. Выбивалось из общей картины только служебное удостоверение в стандартной ярко-бордовой обложке.

— Майор Стеблов Валерий Петрович, старший оперуполномоченный, — прочитал я, раскрыв книжицу. — Судя по всему, это сотрудник Эдика.

— Это ты про своего друга безопасника? — Мирон уже успел стащить с тела, по-прежнему лежащего без сознания, галстук и теперь вязал нашему гостю руки за спиной. — У которого шутки идиотские?

— А ты не перебарщиваешь? — Я смотрел, как мой напарник затаскивает Стеблова в комнату, и решил уточнить. — Мы его что, убить и расчленить планируем? Зачем ты его связал?

— Потому что я не доверяю ему от слова совсем, — ответил пыхтящий Мирон, устраивая майора спиной к стене напротив дивана. — И очень хотел бы узнать, откуда у него твой адрес и что он здесь делает?

Тем временем, наш гость начал приходить в чувство и подавать признаки жизни. Вот он дернулся, открыл глаза и обвел комнату мутным взглядом. Я сел на диван, а Мирон, широко расставив ноги, остался стоять напротив Стеблова.

— Петренко, ты как был придурком, так и остался, — медленно проговорил он, оглядев меня и остановив свой взор на моем напарнике.

— Ты чего сюда приперся? — к моему удивлению, Мирон остался неподвижен, только кулаки его сжались, причем так, что побелели костяшки пальцев.

— Приказали, вот и пришел, — ответил Стеблов. — Зачем вы меня связали? Я вообще-то при исполнении.

— Да плевать причем ты, — ответил Мирон. — Кто тебя сюда прислал и зачем?

— Полковник Седых, — поморщился майор. — Вот к нему.