Оборотень следов не оставляет
Шрифт:
С этими словами он открыл со своей стороны дверцу.
– Вот сумка, – Джин передал ее через спинку сиденья. – Держи, чтобы было видно в глазок.
– Понял, – одними губами проговорил Гущин.
– Только без шуток, – предостерег Джин.
– А если она не пустит в квартиру? – спросил Гущин.
– Как не пустит? – удивился Шаман. – Такой красивый парень, помог вернуть документы и ценный вещь! Да ты что?
– Все будет нормально, – заверил Джин. – Четвертый этаж. Идите.
– Как? – удивился Гущин. – Все? А мне оружие?
Его глаза забегали.
– Не заставляй меня злиться, – предостерег
Шаман со Стропой выбрались из машины. Гущин с шумом перевел дыхание и последовал их примеру. Во дворе было безлюдно. Лишенные листвы деревья, грязь под ногами, несущиеся по небу рваные клочки свинцовых облаков были хорошей декорацией к убийству.
Стропа направился к подъезду. Шаман толкнул лейтенанта в спину:
– Чего стоишь? Иди!
Они поднялись по грязной лестнице на четвертый этаж. Стропа показал взглядом на обшарпанные двери и встал слева от них, Шаман напротив. Левой рукой он взял Гущина за предплечье и вытолкнул к глазку:
– Звони.
Гущин надавил на кнопку звонка.
В квартире раздалась мелодичная трель. Послышались шаги.
– Кто? Вы? – раздался удивленный голос.
– Не открывай, тебя убьют! – заорал не своим голосом лейтенант, швырнул сумку в Стропу и двумя руками толкнул Шамана в грудь. Несмотря на то что капитан ожидал такой реакции, он все же не удержался и полетел вниз по лестнице. И тут случилось то, чего больше всего боялись. По сути, повторилась ситуация, которая произошла накануне с Вишняковым. Гущин умудрился прыгнуть вслед за Шаманом и схватить его за руку, в которой тот держал пистолет. Шаман упал на последние ступеньки пролета и выпустил оружие.
– Руки в гору, уроды! – не своим голосом заорал Гущин и направил ствол пистолета на Стропу.
– Тихо! – Стропа выполнил требование, демонстративно направив пистолет в потолок. – Не стреляй. Шутка!
Неожиданно за его спиной открылась дверь, и на площадку выглянул какой-то старик.
– Вызови милицию! – приказал Гущин.
– Не надо! – попросил Стропа. – Лия, выйди, скажи ему, что это розыгрыш!
В это время Шаман поморщился и попытался встать.
– Лежать! – приказал Гущин и воткнул ему ствол пистолета в глаз.
Тем временем на площадку вышла Лия.
– Ну, чего ты, лейтенант, разошелся? – глядя на него сверху вниз, спросила она. – Сказано тебе – отбой, проверка это была!
– Как? – нижняя челюсть Гущина отвисла. Он отступил на шаг назад.
Шаман, морщась, медленно сел. Тряхнул головой, потрогал затылок. Потом поднял взгляд на Гущина:
– Верни оружие.
– Нет, – Гущин совсем по-детски спрятал руку с пистолетом за спину.
– С ума можно сойти! – Лия посторонилась: – Давайте все в квартиру. Там разберемся.
Залитая по самую крышу грязью «Нива» подъехала к реке и остановилась.
Амирбек очнулся от короткого забытья и посмотрел сначала на сидевшего за рулем Тархана, потом вперед.
– Почему остановился?
– Сейчас мост передний включу, –
– Зачем по такой дороге выключал? – Амирбек зевнул и обернулся назад: – Надиа, дай воды!
Женщина протянула через спинку пластиковую бутылку.
Амирбек открутил пробку и приложился к горлышку. Потом плеснул в ладошку и смочил лицо.
Тархан тронул машину. Недовольно урча, «Нива» въехала в воду и затряслась на камнях. Из-под капота повалил пар. На середине речки машину вдруг развернуло. Тархан резко крутанул руль вправо. Медленно, с пробуксовкой, они все же выехали на противоположный берег.
Амирбек обернулся назад. Следом в воду въехал «уазик». Вода вокруг вспенилась, накрыв колеса. Однако машина переехала брод.
– Кажется, все, – облегченно перевел дыхание Тархан и надавил на педаль подачи топлива. Машина с воем взлетела на бугор, подскочила на яме, развернулась на камнях поперек дороги и встала. Амирбек полетел на Тархана, в последний момент выставив вперед руки.
– Ты чего?! – заорал он на него.
– Извини, случайно вышло, – испуганно залепетал Тархан. – Резина мокрая. Занесло.
Он посмотрел в зеркало заднего вида. «УАЗ» уже выехал из воды и остановился позади. Наружу вышел Омар. Он упер руки в бока и с тревогой смотрел на внедорожник Амирбека.
Тархан открыл дверцу и выглянул наружу.
– Шайтан! – вырвалось у него. – Колесо лопнуло!
– Этого еще не хватало! – Амирбек в сердцах двинул кулаком по панели и вышел из машины.
Справа и слева от каменистой дороги, уходящей на подъем, росли деревья и густой кустарник. С реки дул ветерок.
– Менять будем? – зачем-то спросил Омар.
– Конечно, – Амирбек взял из машины автомат.
– Может, пока позавтракаем? – предложил Омар.
– Если хочешь, то пожалуйста. Я не голоден, – наблюдая за тем, как из машин выбираются боевики, ответил Амирбек.
Сегодня на рассвете они оставили лагерь. Восемь моджахедов вместе с Амирбеком поехали горной дорогой на Бамут. Шестеро отправились пешком вдоль поймы реки Асса. Им нужно было пройти мимо Мужичи и выйти в направлении Галашек. Ночью они проведут в этом селении акцию устрашения. Амирбек лично выбирал тех, кто должен стать жертвой. Ими оказалась семья лояльного власти предпринимателя, которая ко всему имела две машины. Транспорт после всего должен был использоваться моджахедами, чтобы покинуть Галашки.
Именно в конце марта и в начале апреля Халид требовал активизации, что сейчас и делал Амирбек. Хотя он пожалел, что похвастался насчет своих возможностей увеличить численность отряда. Поставить в строй полторы сотни моджахедов уже невозможно. По всей Чечне сейчас наберется не больше шестисот, и то значительная часть из них – наемники, которым некуда деваться. Многие уходят. Кто-то набирается наглости и возвращается домой. Правда, таких единицы. Зачастую это те, кто недавно примкнул к боевикам и не успел замарать себя кровью. Немало пробирается в Россию. Москва, Санкт-Петербург, Самара и другие крупные города стали надежным убежищем для бывших бойцов. В свою очередь осевшие там земляки остро нуждались в готовых на все людях. Но не каждый эмигрант уходит в бизнес и криминал. Кто-то уезжает с целью продолжить борьбу уже в новом качестве…