Оборотень в гостиной
Шрифт:
– Он убийца! – кричал один.
– Его надо уничтожить! – кричал другой. Я посмотрел на себя, на свое тело. Я все еще
был чудовищем. И совсем не изменился.
А вдруг что-нибудь идет не так, как нужно? Что, если на этот раз я не приму свой обычный вид?
Я посмотрел в щелочку в стене сарая. Рассвет еще не наступил.
Мое сердце разорвется, пока я увижу первые солнечные лучи.
– Шериф Фрейдус, вы потеряли способность здраво рассуждать! – послышался другой
Я услышал, как кто-то кулаком стукнул по двери сарая. Банг!Дверь распахнулась.
– Его надо убить!
Дрожа, я спрятался за корзину.
– Я сказал вам оставаться на местах! – приказал папа.
Дверь сарая снова закрылась. Я облегченно вздохнул и неожиданно почувствовал, что моя кожа начинает чесаться.
– Взять его! Взять! – не унимались полицейские.
Крики становились все сильнее, и тут моя волчья шкура стала линять.
– Убить эту тварь! Взять его!
Злые голоса становились все громче.
Скорее! Я смотрел на свое тело. Ну же, скорее меняйся! А не то будет слишком поздно.
Мои ноги горели. Голова раскалывалась от боли.
Казалось, мою кожу кто-то стягивает с костей.
Я завыл в агонии. Я выл и выл, пока у меня не заболело горло.
– Послушайте, как он воет! Это не ваш сын. Это – чудовище. Пристрелить его!
Дверь распахнулась. В дверях стоял полицейский с пистолетом наготове.
– Папа, – тихо позвал я.
Отец оттолкнул полицейского в сторону.
– Арон! – Он сел на пол рядом со мной и крепко обнял меня за плечи. – Не беспокойся. Все будет хорошо!
Я посмотрел на свое тело. Свое обычное тело!
– Это его сын. На самом деле, это Арон, – услышал я приглушенный шепот вокруг.
– Как ты узнал, папа, – спросил я все еще тихим голосом. – Как ты узнал, что это я?
– Зуб, – папа указал на зуб оборотня, который висел у меня на шее. – Я увидел зуб, и понял, что это ты. Но я не заметил его до того, как ты забежал в этот сарай. Жаль, что не увидел его раньше. Очень сожалею об этом, Арон!
Я схватился за зуб. Он снова спас мне жизнь, понял я.
Я вышел из сарая. Утренний свет ослепил меня. Я быстро закрыл глаза. А когда открыл их снова, то увидел перед собой группу полисменов, которые смотрели на меня.
– Мы забираем его теперь, сэр. Полисмен крепко схватил меня за руку.
– Оставьте его в покое. Папа оттолкнул полисмена.
– Это невозможно, сэр. Полисмен снова схватил меня. Остальные полисмены кивнули в знак согласия.
Они медленно двинулись вперед, окружая нас плотным кольцом.
– Папа! Что они собираются сделать со мной? –
26
– Оставьте… его… в покое!
Лицо папы покраснело от гнева. Кольцо полисменов расступилось.
– Я хочу забрать Арона домой, – уже спокойно сказал папа. – Он не будет больше никого тревожить. Ему нужна помощь.
– А что произойдет в следующее полнолуние? Что, если он снова нападет? – спросил полисмен.
– Не нападет, – пообещал папа. – Я беру ответственность за него. Уверен, что он больше никому не причинит вреда. Прошу только об одном одолжении. Пожалуйста, не говорите никому о проблеме Арона. У него никогда не будет нормальной жизни, если весь наш город узнает о нем.
Полицейские расступились и дали нам пройти.
Один из них отвез меня и папу домой в полицейской машине. Весь измотанный, я сел сзади и молчал всю дорогу.
Когда мы приехали домой, я почувствовал себя лучше.
– Мне надо было рассказать тебе обо всем этом раньше, – сказал я, когда мы шли в гостиную.
– Когда это случилось? Как это случилось?
Папа провел рукой по своим светлым волосам. Его голубые глаза наполнились грустью. Он сел на диван и ослабил воротник рубашки. Он откинулся назад, ожидая моего ответа. Его широкие плечи поникли.
– Это случилось в ту ночь, когда оборотень бросился на меня в лесу, – объяснил я. – Он укусил меня в плечо. Я понимаю, что уже тогда должен был сказать тебе. Но мне не хотелось портить тебе настроение. Ты был так счастлив.
– Мне очень жаль, Арон, – покачал головой папа. – Я был поглощен поисками оборотня. Мне надо было получше позаботиться о тебе. Я никогда бы не допустил этого.
Папа закрыл лицо руками.
– Спасибо тебе, Арон, – пробормотал он.
– Спасибо? За что, папа?
– За то, что отпустил Бена. – Он поднял на меня взгляд. – Он не оборотень. Ты был прав. Я опозорился бы перед всем миром, если бы не ты. Я чувствую себя полным дураком.
Папа поднялся. И начал ходить по комнате.
– Не беспокойся. Все изменится к лучшему. – Его голос окреп. – Теперь я посвящаю себя тебе, Арон. Я оставлю службу в полиции. И посвящу остаток жизни, чтобы найти лечение для тебя. И мне все равно, как долго это продлится…
Зазвенел телефон. Папа взял трубку. Он слушал голос с другого конца линии.
У него сузились глаза. Напряглись мускулы на лице.
– Это невозможно! – закричал он в трубку. Он послушал еще немного, а потом положил трубку.
– Что случилось, папа? Что не так?