Оборотень

Сандемусе Аксель

Конец истории, прогнавший Эрлинга из усадьбы, никак не вязался с ее началом — любовью, вспыхнувшей между двумя молодыми людьми. При виде этих влюбленных у Эрлинга становилось тепло на душе, хотя он их совсем не знал. Подобное чувство возникает у человека ясным летним утром, иногда его вызывает полученное письмо или бутылка прохладного белого вина на летней террасе. Однако в любовь молодых людей ворвался посторонний человек со своей низменной страстью к разрушению. Эрлинг не выдержал и уехал оттуда уже через день. Фру Ларсен была поражена: «Ведь вы говорили, что вам у нас нравится?» «Да, — ответил Эрлинг, — вчера нравилось, но сегодня я вынужден от вас уехать». По ее глазам он видел, что она

решает сложную задачу: он заплатил ей за две недели, но не потребует ли он назад часть этих денег?

Она вздохнула с облегчением, только когда он уехал. Больше всего фру Ларсен огорчало то, что он лишил ее возможности воспользоваться всеми аргументами, которыми она вооружилась прошлой бессонной ночью. Она не виновата, что он уезжает раньше времени. И второе, и пятое, и десятое. Фру Ларсен могла взорваться в любую минуту. Эрлинга тешило, что он доставил ей хоть эту неприятность. Конечно, он не просил ее вернуть деньги, ему дешевле было просто покинуть усадьбу, потому что покой здесь был уже нарушен. И все-таки, сидя в автобусе, он сердился на себя за то, что задается вопросом, имел ли он право потребовать назад свои деньги?

То, что случилось в усадьбе, можно назвать низменной страстью к разрушению, но Эрлинга всегда больше интересовала суть и происхождение того или иного явления, чем его правильное название. Имя человека еще ничего не говорит о нем. Нужно узнать, что у него внутри. С ранней юности Эрлинг пытался понять, что на самом деле кроется за словами, например, за бранью, которой его иногда обливали, словно горячей смолой, — эта брань больше говорила о самом смолокуре, хотя иногда приоткрывала кое-что и о том, на кого она выливалась. Эрлинг размышлял, откуда у пятидесятилетней хозяйки усадьбы такая страсть к разрушению?

В усадьбе работала девушка по имени Мари — добрейшее существо, — которую Эрлинг сначала даже не заметил. Если бы у него спросили, как она выглядит, он не мог бы сказать ничего, кроме того, что у нее есть веснушки. Потом уже он где-то вычитал, что веснушки делают девушек особенно привлекательными, но по здравом размышлении решил, что это всего лишь художественный образ, сменивший холеные плечи или персиковые щечки. Сам он не находил в веснушках ничего привлекательного, но знал, что влюбленному молодому человеку в любимой девушке привлекательным кажется решительно все, он так и слышал восторженные возгласы влюбленного, вызванные веснушками его девушки. Про одну девушку говорили даже, что она очаровательно косит, правда, пока еще не пришло время воспевать бородавки.

Он не замечал Мари и вообще никого, но вот в усадьбу приехал электрик Алм. Эрлинг был во дворе и видел, как электрик приехал на своей видавшей виды машине. Она вздрагивала, точно испуганная птица, и воняла бензином. Электрик был молодой и бодрый; насвистывая и что-то бормоча себе под нос, он сразу же начал доставать из машины провод и инструменты. На вид ему было года двадцать два, и он ни минуты не мог простоять спокойно.

Начало оказалось неудачным. Фру Ларсен вышла на крыльцо и заявила, что он приехал не вовремя: ее муж только что прилег отдохнуть после обеда. Молодой Алм сел на ступеньку крыльца и сказал, что ему это безразлично — у него почасовая оплата, которая идет с момента приезда. Фру Ларсен, онемев, уставилась на молодого человека, а потом решила, что ее мужу все-таки придется прервать свой отдых. Но щеки у нее пылали.

Пока фру Ларсен ходила за мужем, электрик увидел в кухонном окне Мари и скорчил ей рожу. Она засмеялась и загремела посудой, которую мыла, вот тогда-то Эрлинг и заметил, что она хорошенькая.

Электрик должен был жить в усадьбе, пока не закончит работу. В первый же вечер его подпрыгивающий автомобиль с Мари на переднем сиденье

отравил выхлопными газами всю округу: электрик был человек действия. Днем Эрлинг видел, как он тянул провода над двором и, точно муха, ползал по стене дома, казалось, что у него много рук, но при этом они удивительно не мешали друг другу. На него было приятно смотреть, он был ловкий, как ласка. Вечером он так же решительно, как работал, посадил Мари в машину и укатил с нею, времени он не терял.

На другой день электрик, насвистывая, работал не менее энергично, чем накануне, а Мари ходила с затаенной улыбкой, означавшей, что девушка, погрузившись в себя и забыв об окружающем мире, думает об электрике. Вечером Эрлинг видел из окна своего домика, что они сидели на камне и смотрели на воду.

Однако фру Ларсен не забыла об окружающем мире. Она не могла сохранять вежливость даже по отношению к Эрлингу и швырнула перед ним прибор, словно он был ядовитой змеей. На другой день после того, как Эрлинг видел влюбленных на камне, фру Ларсен схватила мокрую грязную тряпку и хлестнула Мари по лицу. Для девушки это было полной неожиданностью. Все это было проделано молча. Мари отпрянула к стене и уставилась на фру Ларсен, которая наконец разразилась бессвязной бранью. Кроме Эрлинга и этих двух женщин, на кухне никого не было, и Эрлинг предпочел уйти оттуда. После случившегося он уже не мог там работать и решил уехать. Как потом сложились отношения Мари с электриком, он не знал.

Ужас перед страстью

Человек, охваченный страстью, ускользает из нашей власти больше, чем кто бы то ни было, кроме, может быть, шизофреников. Наше влияние на него сводится к нулю. Тогда мы пытаемся применить к нему силу. Само собой разумеется, это неудачный метод, но так как другого не существует, мы взрываемся и оправдываем свои поступки моралью. Фру Ларсен ударила Мари, защищая репутацию своего безупречного дома. Результатом стало разрушение. Ее поступок не принес радости ни ей самой, ни Мари с ее электриком. Эрлинг не заметил, чтобы фру Ларсен, если только она не действовала бессознательно, получила удовольствие от своего поступка. Ей следовало знать, что человек, который хочет извлечь пользу из морали, не должен допускать, чтобы она ударила ему в голову.

Фру Ларсен кричала о падении нравственности среди молодежи, но еще не знала, имеет ли это отношение к Мари и электрику, ибо могла только догадываться.

Странно, что человечество не погибло под тяжестью грехов, которых заметно прибавилось с тех пор, как Адам и Ева положили им начало. Каждое поколение молодежи добавляет к ним свои грехи, а потом возмущается следующим поколением, которое делает то же самое. Нет смысла писать о том, как старое поколение смотрит на молодое, достаточно привести одну цитату: «Молодежь нашего времени думает только о себе и не питает никакого уважения ни к старшим вообще, ни к своим родителям в частности. Молодые люди не считают нужным сдерживаться, из их слов ясно, что, кроме них, никто ничего ни в чем не смыслит. То, что мы считаем мудростью, молодежи кажется глупостью. Что же касается девушек, они глупы, нескромны и неженственны во всем — в словах, в поведении и в одежде».

Так звучит эта известная песня, и так она звучала всегда на протяжении вот уже почти семи веков, с тех пор как была записана в безбожном 1247 году, однако, возможно, молодежь слышала ее и раньше. С молодежью вечно было что-то не так, и бог знает когда это началось. Эрлинг часто раздумывал над тем, не следует ли людям обратить свой гнев против старшего поколения, если уж им необходимо на кого-то гневаться. А молодежь надо оставить в покое, она и так слишком долго была козлом отпущения за то, что вообще-то свойственно всем людям.