Оборотни особого назначения
Шрифт:
Да нет, ну дурдом какой-то, Точка! Ты же не веришь во всю эту фигню с гаданиями, экстрасенсами, магией, оборотнями...
Угу, и именно поэтому сидишь сейчас толстенькой мохнатой попой на полу в клетке. Выбрала медоеда? Распишитесь и получите.
Рядом кто-то снова заскулил, и я, кряхтя и повизгивая от боли, с трудом поднялась на короткие лапки. Доковыляла до решетки и вгляделась в темноту. Хм... а медоед видит в темноте, или он дневное животное? У себя-то под носом я различала без труда, а вот вдаль... Ага... Видит.
Почти всю соседнюю клетку занимала
С трудом просунув сквозь очень частую решетку кончик лапы, я поскребла эту задницу когтями и быстро отдернула конечность обратно. Мне, понятно, надо узнать, куда делись из клетки девки, и откуда взялся медведь, но не настолько, чтобы жертвовать частью тела.
Задница дернулась, взревела и с трудом развернулась ко мне... хм, мордой. Жалобной такой медвежьей мордой, на которой было нарисовано до дрожи узнаваемое Тахино плаксивое выражение.
– А где Гюрза?!
– спросила я, совершенно обалдев, и только потом офигела еще больше - как я это сделала?! Не звериной же пастью?!
И тем не менее, Таха ответила. Прямо в моей голове ее всхлипывающий голос произнес:
– Тут где-то. Она маленькая и колючая. И я ее, кажется, раздавииииилааааа!
– Жопу свою не растопыривай на всю вселенную, не буду колоться, - откуда-то из-за мохнатой туши отозвалась Гюрза, а я выдохнула с облегчением.
– Не раздавила, но попыталась.
Послышалось тихое шкрябание и по медвежьей туше вскарабкалось... вскарабкалась... гы... Гы! Кажется, это нервное...
– Гюрза, а почему такой странный ежик? Что это за мутант?
– сквозь нервное хихиканье выдавила я.
– Потому что ежи не ядовитые, - зверюшка уселась столбиком и потерла длинную узкую мордочку когтистыми лапками.
– Сама ты мутант. Я ехидна, если не ошибаюсь. И если вы все вообще не мой глюк от передоза. Что мы пили в этой бане?
– Вроде пиво, - сказал приглушенный голос Рыжего. Мы все втроем дружно подпрыгнули, взвизгнули от боли в деревянненьком теле, и Таха попыталась сдвинуться в бок, чтобы не загораживать следующую клетку. С противоположной стороны между частыми прутьями просунулся кончик черного, влажного носа и принюхался.
– Девки тут, - доложил он.
– Но тоже шерстью обросли. Че за фигня ваще?!
– Все сходится, - мрачно резюмировал из темноты Бер.
– Кто кого выбирал из зверей, помните?
– Гюрза волчицу выбирала, - Таха, услышавшая голос Бера, оживилась и прекратила подскуливать. Он на нее всегда хорошо действовал.
– Не сходится.
– Я передумала, - вздохнула Гюрза.
– В последний момент.
– Значит, все же сходится. Но как?!
– Бер резко выдохнул и скомандовал: - Так, братва, вспоминаем каждый, кто что последнее видел.
Пару секунд все сосредоточенно сопели, а я еще и принюхивалась. Из клетки парней тянуло медведем... лисом... и двумя крупными котами. Судя по голосу, носу и логике, лис - это Славка. Бер такая же гигантская мохнатая задница, как и Таха, и я даже знаю, почему наша блондинка выбрала
– Да пиво мы пили и больше ничего, - растерянно подвел общий итог Рыжий.
– Дальше не помню. А где Лена? Девки, она с вами?
– Нет, - мрачно ответила я.
– Она не с нами. Она нас всех сюда и притащила, подсыпав что-то в пиво. И в зверей превратила, нажав на ту штуковину, по которой мы персонажей для игры выбирали.
– Ты уверена?
– вскинулся Бер. Втюрился, идиот, блин, что с него взять.
Таха как-то зло всхрапнула и оскалилась. Нда... прикус у нее тепереча не то, что давеча, как говорила Мамафима.
– Более чем. Я позже всех срубилась и то не до конца. И раньше всех очухалась. Эта сучка четко знала, что делала и командовала двумя амбалами, раскидавшими нас по клеткам, словно каждый день этим занимается.
– Погодь, разберёмся, - Бер не хотел верить, но и полным дураком не был, сник.
– Где мы вообще?
– Не поверишь, Бер, - я легла на пол клетки и прикрыла морду лапками.
– Но, кажется, не на земле. Сам не чувствуешь? Тут даже воздух не наш. Чужой...
– То-то я не пойму, чем пахнет, - пробасил неожиданно Дарк и за решеткой мелькнула полосатая тигриная морда. Ого!
– То ли помойкой, то ли больницей, но не так. Неправильно. Непонятно. Мне не нравится! Хочу домой.
Все дружно принюхались и закивали мохнатыми бошками. А я пожалела, что не могу погладить Дарка по тигриной шкуре. Успокоить. А то голос у него, не смотря на привычную басовитость, тоскливый и испуганный. Дарк у нас мускульная сила, здоровенный красавец-викинг с мозгами доверчивого ребенка. Не дурак, но простодушный до ужаса. И добрый. И ранимый. И... блин.
– Прорвемся, Дарк, не бзди!
– чуть грубовато от волнения пообещала я и встала.
– Кто-то идет.
А в следующую минуту взвыла - боль внезапно вернулась и принялась выворачивать звериное тело наизнанку. И я опять потеряла сознание.
Я даже не поняла, сколько времени прошло, прежде, чем сознание вернулось. И ничего не успела ни сказать, ни сделать. Только отметила про себя, что я снова человек.
В темноте послышались шаги. Кто-то шёл по коридору и, кажется, именно к нам. Вспыхнул свет, выхватив из темноты голые человеческие тела за решеткой, лязгнула задвижка, открылся затянутый мелкой металлической сеткой глазок. Как в тюрьме.
В дыре появился чей-то глаз. Послышались голоса. Разобрать слова не получилось, хотя я напряженно прислушивалась, надеясь, что звериная ипостась повлияла на слух.
Заслонка закрылась, снова раздалось бряцание железа, дверь медленно открылась. Первыми ввалились давешние амбалы, встали по обеим сторонам от входа, затем вошла белобрысая гадина под ручку с новым действующим лицом. Высоченный мужик лет сорока, с лицом порочного красавца, не понравился мне с первого взгляда. Можно сказать, я его возненавидела даже больше белобрысой твари.