Оборотни
Шрифт:
– Что-нибудь сверх того, что уже есть, мы достать вам не сможем,– повторила Бекки, наверное, в сотый раз.– Вы знаете, как они нас изводят. Нам бы очень крупно повезло, если бы удалось хотя бы их сфотографировать.
– Если мы сделаем это, то не выживем. Эти твари слишком порочны,– вмешался Уилсон.
Он сделал Бекки знак глазами. Пора уходить. С наступлением ночи Уилсон держался начеку.
– Надо идти,– сказала Бекки Фергюсону,– мы думали, что самое лучшее для нас как можно больше передвигаться.
– Не исключено, что вы и правы.
–
Фергюсон улыбнулся.
– А если бы меня не было на месте?
– Исключено. Это уже стало для вас наваждением. Эта история взяла вас за душу, как и нас. Я знал, что вы здесь.
Фергюсон проводил их темными коридорами до боковой двери. Один-единственный сторож клевал носом при тусклом свете лампы.
– Я тоже ухожу,– сказал им ученый,– у меня с ленча не было ни крошки во рту, и я не очень-то вижу, что я могу высидеть еще, продолжая созерцать эту лапу.
Они вышли в дышавший спокойствием музейный парк; снег похрустывал под ногами. Бекки нашла взглядом их машину, припаркованную на 77-й улице; ее накрыло толстой белой шапкой. Им предстояло пройти порядка двадцати метров по заброшенной аллее, чтобы оказаться в надежном укрытии внутри машины. Все казалось тихим и мирным в тени деревьев, окружавших здание, и на свежем снегу не было видно ни единого следа. Дул легкий ветерок, и поскрипывание голых веток смешивалось с пришептыванием падающих снежинок. Огни города, отражаясь от низко нависших облаков, заливали пейзаж зеленым светом, перебивая сияние луны. Но даже в таких условиях путь до машины показался им очень долгим. Бекки заметила, что и Уилсон был в таком же, как и она, состоянии духа: засунув руку под пиджак, он сжимал рукоятку револьвера.
Дойдя вместе с ними до тротуара, Фергюсон заявил, что теперь он доберется домой сам на автобусе 10-го маршрута до западной части Сентрал Парка.
Они проследили, как он отъехал.
– Я беспокоюсь, правильно ли мы поступили,– сказала Бекки, включая зажигание.
– В чем ты сомневаешься?
– Стоило ли его отпускать одного. Мы совершенно не знаем, в какой степени он тоже подвергается опасности. Если они наблюдали за нами, то видели нас вместе. Какой вывод они могут сделать? Возможно, такой, что следовало бы убрать и его. Я думаю, что он далеко не в такой безопасности, как думает.
– Поехали. И включи это радио, будь оно проклято. Послушаем, как там с движением сегодня.
– Сегодня на улицах будет болтаться не так уж много наркоманов. Слишком холодно. Ночь пройдет спокойно.
Они услышали сигнал № 13 от новоиспеченного копа с угла улиц № 172 и Амстердамской, который был тут же аннулирован. Нельзя было так отменять вызов начинающего коллеги. Все равно парни сейчас рванут к нему на помощь, а потом намнут ему бока.
– Как считаешь, что с ним случилось? – спросил Уилсон.
Судя по всему, ответа он и не ждал, и Бекки промолчала. Кого в самом
– Что же они все-таки могут сделать с нами?
– «Сделать», Бекки? Ни малейшего представления. Они будут продолжать морочить нам голову. Эй! Куда это ты едешь? Ты ведь здесь живешь?
– Уилсон, не заблуждайся. К себе домой я тебя не повезу. Мы просто перекусим. Вспомни, что это необходимо.
– О, проклятье, Бекки, но ведь это же сечуаньский ресторан. Я не могу здесь ужинать.
Она поставила «Понтиак» во втором ряду и вытащила ключи из зажигания.
– Ты вполне сможешь это сделать. Стоит всего лишь попросить их не добавлять в пищу этот остро-пикантный соус.
– Нет, в подобном заведении я вообще не способен ничего съесть,– угрюмо заявил он.
Она вышла из машины, и он скрепя сердце все же последовал за ней. Ресторан был освещен приглушенным светом ламп. Они отряхнулись при входе от снега.
– Ну и сыплет сегодня,– приветствовала их девушка в гардеробе.
– Да уж, хватает, – ответил Уилсон. – Бекки, мы разоримся в этой забегаловке. Опять же девицы кругом. Я никогда не обедал в ресторанах, где они промышляют.
Он лавировал вслед за ней между столиками, продолжая ныть, но, взглянув на меню, онемел. Она ясно представила себе, как в этот момент в его голове крутятся колесики счетной машинки.
– Поскольку я здесь не раз бывала, то заказ для нас обоих сделаю я,– решительно заявила Бекки, отбирая у него меню.– Это тебе обойдется максимум в пять зелененьких.
– Пять!
– Может, и в шесть. Надеюсь, ты не очень проголодался, потому что за такие деньги больше одного блюда не получишь.
– Ну ты даешь!
Подошел официант. Она выбрала Уилсону креветки в чесночном соусе, а себе цыпленка танг. По крайней мере, если это будет последний в ее жизни ужин, то она хоть попиршествует. Но Бекки вынудила себя переключить мысли на другое, не следовало искушать дьявола. Она заказала и выпивку. Уилсон предпочел пиво.
– Надо же, за пиво целую бумажку дерут, эти китайцы не теряются,– пробрюзжал он.
– А ну, расслабься. Увидишь, тебе здесь понравится. Давай лучше подведем итоги,– сказала Бекки.
– Относительно сказанного Фергюсоном?
– Да, и тех идей, на которые эти сведения могли тебя натолкнуть.
– Нам следовало бы спрятаться в бак для хранения мяса в холодильнике Эванса.
– У меня идея получше…Мы могли бы кое-что предпринять… пока мы живы. Не вызывает сомнений, что наши приятели в конце концов нас прикончат, это всего лишь вопрос времени. Рано или поздно, но мы разделим участь Ди Фалько и Хоулигена. И только тогда департамент понастоящему ВСТРЯХНЕТСЯ. Но нам-то это будет уже до лампочки.