Оборотный случай
Шрифт:
"Прыгай давай, а то еще очухаются", - посоветовал Совесть. И я, с радостью прощаясь с опасным зданием Гильдии магов, прыгнул вниз, где меня дожидалась притихшая и ничего не понимающая Ктори.
Через несколько минут Канора и Текеса нашли. По счастливой случайности, это были маг и паладин, состоящие в группе Канора: Мид, паладин в доспехах и со слишком волевым подбородком, и Лейр, усатый гигант-маг с одной бровью. Второй, наивно охнув, кинулся к Канору, первый принялся помогать Текесу. Он оттолкнул ногой испачканный в земле горшок из-под герани, треснувший от удара, и облегченно засмеялся.
– Странно. Все остальные убиты, а эти живы... А магии вокруг, словно адрейд чихнул.
Лейр отряхивал желтую часть мантии адрейда от земли и пыли, как вдруг резко встал, напугав паладина. Дыхание усача участилось, а глаза неспокойно забегали вокруг.
– Э-э-эй! Что с тобой? Лейр, не волнуйся! Ты же знаешь, что тебе волноваться запрещено!
– замахал руками Мид.
– И без тебя знаю. Не мешай, сейчас вернусь.
Высокий маг бросился вон из комнаты. Он был сильно взволнован и не заметил даже, что сбил с ног пару коллег, хотевших помочь привести в чувство пострадавших. Он бежал очень быстро, любой знатный бегун позавидовал бы. Он преодолевал за один свой широкий шаг почти вдвое больше обычного, и вот, наконец, нашел то, что искал: изолятор для оборотней. Дверь так и осталась открытой, а рядом валялся ботинок Онира, но до него Лейру не было никого дела. Он вбежал в комнату и в кромешной тьме сразу же разобрал Дейнелана. Он лежал на кучку сена, как ни в чем не бывало.
– Эй! Как ты? Дей! Дорогой мой...
Лейр бросился на колени перед оборотнем и обнюхал его. Сильно вздрогнув всем телом, он выпрямился. С минуту он продержался в этой позе, затем опять опустился над Дейнеланом и залился горькими слезами, обнимая бездыханное тело.
– Сыночек... Как ты мог умереть?! Кто убил тебя? Ах, а я. Какой я отец после этого? Позволил тебе умереть в этой тысячу раз проклятой каморке! Даже хуже, я позволил тебе здесь торчать, хотя на своей шкуре знаю, каково это, жить здесь годами...
Он провел рукой по доскам, на которых когда-то написал свой своеобразный дневник, совершенно ничего не видя из-за потоков слез.
– Хах, - захлебывался он.
– Будь ты проклят, Лейр Раэсси, пума! Будь проклят и ты, убивший его сына!
Он бил себя по голове и рычал от бессильной ярости, а его глаза заблестели в огне звезд, как кошачьи. В этом состоянии его нашел пошатывающийся Канор с повязкой на голове. Он решительно отказался от помощи Мида при ходьбе и сам дошел до своего верного подчиненного. На его не просматривалось ни жалости, ни гнева, но голос дрожал, и благодаря этому казалось, что старый адрейд сейчас взорвется от ярости.
– Я видел, кто проник в Гильдию. Это Редви, младший сын Амарзая. Оборотень. Или же у него прекрасная способность к телекинезу, или верные сообщники... Или девчонка, или брат. Одно мне понятно: больше тут он не появится и обещание, данное мне, не сдержит. Я не буду ждать, пока его прикончит клятва и уничтожу его сам, даже если потрачу половину накопленной магической энергии. И отомщу за твоего сына, ты знаешь, почему.
Старик стал потверже, долго откашливался, а после громко прокричал
Я, Канор Энгехард Хотберт Тринн, Далекий удар, Охотник за двуликими, ках! Кха!.. Кхм, и прочие титулы, клянусь найти Редви, сына Амарзая, и убить его за то, что он сегодня совершил в Гильдии!
Давал непреложные обещания Канор не впервые и даже не в первый десяток раз, но до сих пор жил и сохранил рассудок в порядке. Это значит, что клятв он никогда не нарушал и никому не проигрывал в битве.
Глава XX. Эпилог, но не конец
Прошел день с тех пор, как мы с Ктори, запыхавшиеся до боли в груди, но оставившие магов далеко сзади, ввалились в окно "Кучи Железа". Карио Санальд нас не ждал, поэтому запер дверь, а выбить ее оказалось не так-то просто даже для двоих оборотней. Появление столь разнокровных гостей удивило сердеонца и его друга-оборотня, а известие о недолговечном эффекте противоядия, казалось, вызвало еще более сильное впечатление. Как бы то ни было, Карио очень повеселел и даже закатил небольшой пир на пятерых, вызвав к себе Велуда. Но у каждого было своеобразное настроение и "объединить дружбу", как того хотел зачинщик, не вышло.
Винч встрече со мной обрадовался не больше, чем с кричащей крысой. Не выражая ничего положительного своей рожей, он сидел не шевелясь и даже не притронулся к своему сырому кролику. Я тоже не попробовал сего изысканного блюда, потому что живот начал болеть и издавать заунывные рулады: воевал с человеческой пищей. К счастью, большая часть уже переварилась и не отомстила организму смертью или чем-нибудь похуже. Просто к поздней ночи прохватил озноб, и еще день любая еда приводила меня в ужас своим запахом и видом. Ктори, мне кажется, с облегчением восприняла то, что я так и не стал человеком окончательно. Она единственная из всей нашей пятерки отдала должное кролику по таинственному рецепту Карио (судя по запаху, рецепт заключался только в снятии шкурки и изъятии требухи). Девушка выглядела вполне довольной и даже радостной, если бы не те едкие горе и злоба в глубине ее бездонных глаз.
А вот настроение Велуда и Карио находилось примерно на одном уровне. Они оба веселились вовсю, пели песни и выдували по стакану острого крепкого кареольского за один тост, а их придумалось немало. Лишь бы найти причину повеселиться!
Конечно, Карио чуть посерьезнел после того, как узнал нашу сегодняшнюю историю, но Велуд продолжил дурачиться, уже изрядно подвыпивший. Для него, казалось, не существовало разницы в количестве разной крови, намешанной в моем брате, а сердеонец подсел к нам и немного обдумал этот случай.
– Твой брат убежал подальше от Веоры, а мне удалось ранить очкастого вампира достаточно сильно, чтобы фатально его ослабить. Прекрасно, прекрасно, вот что я вам скажу. Жаль твоего брата, Редви, но это - лучший для него выход. Я боюсь последствий вроде громадного подъема цены за ваши мертвые тела. Попасть в Гильдию против желания магов - это непостижимо опрометчиво! Вы - безумцы, оба! Значит, Редви, брат найден, и ты на охоту уже не пойдешь?
– Если хочешь, пойду. Но теперь нас начнет искать ценная Веора, - напомнил ему я.