Оборванные струны
Шрифт:
— Мы готовы! — дуэтом откликнулись они, переглянулись, не выдержали и рассмеялись.
— Мы? Это хорошо, когда «мы», «мы» всегда внушает оптимизм. Но вот сегодня «мы» не получится. Участки работы у вас будут разные. Ты, Оля, займешься своим знакомым, который умеет читать по губам…
— Каким знакомым? — Ольга испуганно на него посмотрела.
— Ну, помнишь, ты рассказывала, отец твоего одноклассника потерял слух…
— А! Михаил Константинович? — Она с облегчением вздохнула. Странно, чего испугалась? — Ну да, помню, — заговорила Ольга совсем
— А затем, чтобы он помог понять то, что недоступно слышащему.
Андрей открыл файл с фильмом, нажал на воспроизведение. Снова замелькали кадры, сто раз уже просмотренные.
— Вот! — Никитин кивнул на экран, когда пошла сцена перед выстрелом. — О чем она говорит? Кто сможет разобрать, кроме твоего Михаила Константиновича? Я хочу, чтобы он попытался прочитать ее слова по губам. Тогда, по крайней мере, мы сможем понять, за что она его убила.
— Точно! — восхитился Денис. — Так просто и так гениально. Как это мы сразу не додумались к глухонемому обратиться?
— Михаил Константинович не глухонемой, — с вызовом глядя на него, возразила Ольга.
— А какой же? — возмутился Денис. — Сама ведь рассказывала, не слышит ни хрена…
— Да как ты можешь так говорить?! — напустилась она на него. — Михаил Константинович потерял слух в результате аварии на заводе… Был жуткий взрыв… Ужасная история! А говорит он прекрасно. Только слух потерял полностью. Так что никакой он не глухонемой.
— Глухой, глухонемой… Какая разница? Зачем придираться к словам? Ты же прекрасно поняла, что я имею в виду.
— Тише, тише, ребята, не ссорьтесь! — вступил Андрей. Ему стало смешно. Получается, ссорились они вовсе не для отвода глаз: теперь, когда секрет их открылся, нет никакого смысла продолжать игру, однако они ведут себя так же. — Знаете, были у меня одни знакомые, у которых чуть не рухнула семейная жизнь из-за спора по поводу вывода войск из Афганистана. Рассорились в пух и прах. Половину фамильного фарфора перебили. Смешно, ей-богу! Так что, дети мои, подумайте над своим поведением, почитайте литературку, что ли, о несовместимости характеров, прежде чем идти под венец.
— При чем здесь венец? — смутилась Ольга.
— Да мы и так совместимы, — хихикнул Денис, подошел к девушке и погладил ее по щеке. — Прости, Оленька, я больше не буду.
— Уйди! — Она сердито мотнула головой и резко перевела разговор: — Так что там с нашей героиней?
— Договорись с Михаилом Константиновичем о встрече, сделай копию фильма и поезжай. Только придумай какую-нибудь легенду поубедительнее: учебный фильм или еще что-нибудь.
— Да, конечно, я понимаю.
Андрей уступил Ольге место за компьютером, протянул чистый диск и обратился к Денису:
— А вам, молодой горячий джигит, достается самая интеллектуальная часть работы. Поскольку вы у нас теперь и. о. компьютерного гения, придется шевелить мозгами и мышкой, а не мышцами и бицепсами. Распечатай-ка мне этого убиенного, как только Оленька компьютер освободит.
— Уже освободила. — Ольга вытащила диск из дисковода,
Денис вздохнул и занял ее место.
— Вырежешь подходящий кадр, как в прошлый раз, а я подскочу к Бородину, попрошу пробить его личность. Странно, как нам вчера это в голову не пришло.
— Так ведь думали, что главное — женщина. Думали, что Вениамин и она… Кстати, о Вениамине. — Денис понизил голос и оглянулся на Ольгу — та замерла с телефонной трубкой в руке, перестала набирать номер, прислушиваясь. — Ничего нового о нем нет?
— Нет, — смутившись и оттого излишне бодро, даже как-то весело, сказал Андрей — шишка запульсировала, уличая его во лжи. — Ничего. Ни нового, ни старого. Но будем надеяться. Сейчас самое важное — побыстрее прояснить этих артистов погорелого театра, узнать, какое отношение к этой чертовой драме на охоте имел наш Венька. Ну а там, глядишь, и… В общем, работаем. — Андрей хлопнул Дениса по плечу и отошел к окну звонить Бородину.
Больше всех повезло Ольге. Она сразу же дозвонилась, договорилась о встрече и упорхнула из офиса. Бородин упорно не желал отзываться. Его рабочий номер стабильно молчал, а мобильный выдавал одну и ту же мало обнадеживающую фразу, что, мол, вызов зафиксирован, абонент перезвонит позже, из чего следовало, что растяпа Илья опять где-то посеял мобильник — с ним такое происходило довольно часто: засунет по рассеянности в ящик стола или бросит на стул и завалит бумагами — звони тогда хоть до скончания века, результата не добьешься.
— А как у тебя дела? — Андрей подошел к Денису, решив взять тайм-аут. Тот сопел, натужно пыхтел, словно не за компьютером работал, а перетаскивал бревна, и что-то невразумительное ворчал себе под нос. — Готов портрет героя?
— Не совсем. — Денис виновато покачал головой. — Как доходит до какого-то этапа, ничего не получается.
— Но ведь в прошлый раз получилось.
— Да забыл я, как это делается! — Он в отчаянии стукнул кулаком по колену. — Не помню! Тогда тоже сначала не получалось, а потом я на что-то нажал… На что? Хоть убей, не могу вспомнить!
Андрей вдруг почувствовал жуткую усталость, отошел от Дениса к окну, закурил. Посмотрел на часы — почти двенадцать. Утро, которое обещало стать насыщенным полезной деятельностью, заканчивалось, не принеся никакого результата. Если и у Ольги с этим отцом — чтецом по губам ничего не получится, то хоть вешайся…
Зазвонил телефон у него в кармане. Бородин наконец-то соизволил откликнуться.
— Привет, Андрюха, — поздоровался он с ним каким-то замогильным голосом.
— Привет, привет! — затараторил Андрей, радуясь, что хоть что-то сдвинулось с мертвой точки. — Я тебе тут обзвонился. Нужно срочно встретиться. Я мог бы к тебе в контору подъехать, — он бросил вопросительный взгляд на Дениса — тот радостно ему зажестикулировал: все о’кей, вспомнил, как эта чертова кукла работает, можете договариваться, — скажем, через полчасика. У меня…