Обращенная
Шрифт:
Солнечный свет докучал ей, но она могла терпеть. Неужели это из-за того, что она – полукровка? Как он повлиял бы на других вампиров? Возможно, это давало ей своего рода преимущество.
Кэйтлин оглянулась, моргая из-за резкого солнечного света, чувствуя себя потрясенной и сбитой с толку.
Здесь было так много людей. Так много волнения. Почему она остановилась здесь? Куда она шла? Ах, да… Пенсильванский вокзал.
Кэйтлин ощущала боль в своих усталых ногах из-за столь долгих прогулок. Но она не ушла далеко – она прошла не более 30 кварталов. Она пройдет
Если она уйдет достаточно далеко от города, возможно, это случится.
Кэйтлин медленно поднялась, готовясь к прогулке.
«Не двигаться!» – выкрикнул голос.
«Не шевелиться!» – раздался другой голос.
Кэйтлин медленно обернулась.
Перед ней стояли, по меньшей мере, десяток нью-йоркских полицейских в форме и с оружием, направленным на нее. Они держались на расстоянии – около 15 футов от нее – словно боялись подойти ближе. Словно она была каким-то диким животным.
Кэйтлин смотрела на них и – странным образом – не испытывала страха. Вместо этого девушка почувствовала, как внутри нее поднимается своего рода покой. Она начала ощущать себя сильнее людей. И с каждой минутой Кэйтлин все меньше и меньше чувствовала себя частью своей расы. Девушка ощущала странную непобедимость, знала – неважно, сколько их или какое у них оружие, она сможет убежать от них всех или победить их.
С другой стороны, девушка устала. Она смирилась. Какая-то часть ее больше не хотела бежать – ни от полицейских, ни от вампиров. Она не знала, куда бежит или от чего она на самом деле убегает. Это было безумием, но Кэйтлин будет рада, если полиция ее арестует. По крайней мере, арест будет чем-то нормальным, рациональным. Может быть, они встряхнут ее, заставят осознать что, в конце концов, она – всего лишь человек.
Офицеры медленно приблизились к Кэйтлин, направляя на нее оружие – они двигались с предельной осторожностью.
Девушка наблюдала за их приближением – она была скорее заинтересована, чем напугана. Ее чувства были на пределе. Она замечала каждую крошечную деталь: форму их оружий, контур триггеров, даже длину их ногтей.
«Подними руки вверх, чтобы мы их видели!» – крикнул полицейских.
Ближайшие полицейские находились всего в нескольких футах от нее.
Кэйтлин спрашивала себя, какой могла быть ее жизнь – если бы отец не ушел, если бы они никогда не переезжали, если бы у нее была другая мать, если бы они осели в одном из городов, если бы у нее был парень. Будет она нормальной когда-либо? Будет ли ее жизнь когда-либо нормальной?
Ближайший полицейский находился всего в футе от нее.
«Развернись и поставь руки за спину», – потребовал полицейский. – «Медленно».
Кэйтлин медленно опустила руки, развернулась и поставила их за спину. Она почувствовала, как полицейский крепко схватил ее сначала за одно запястье, затем за другое, дергая ее за руки слишком грубо, используя чрезмерную силу. Как мелочно. Девушка ощутила холодную застежку наручников, чувствуя, как металл врезается в кожу.
Полицейский схватил
«Тебя поджарят», – прошептал он.
И тогда это случилось.
Прежде чем Кэйтлин поняла, что происходит, она услышала отвратительный хруст кости, сопровождаемый брызгами крови, почувствовав ощущение и запах теплой крови на своем лице.
Девушка услышала крик, затем выстрелы – и все это в доли секунды. И только когда она инстинктивно упала на колени на землю, развернулась и подняла глаза вверх, она поняла, что происходит.
Полицейский, надевший на нее наручники, был мертв и обезглавлен – его голова была разорвана на две части. Другие полицейские отчаянно стреляли, но не могли попасть в цель. В этот момент спустилась толпа вампиров – тех самых из Карнеги-Холл. Они разрывали полицейских на части.
Полицейским удалось подстрелить некоторых из них, но ни к чему хорошему это не привело. Они продолжали нападать. Это была кровавая бойня.
Через несколько секунд копы были разорваны на куски.
Внезапно Кэйтлин почувствовала теплый, знакомый прилив в своей крови, ощущая, как сила наполняет ее, поднимаясь от ног к рукам и плечам. Она откинулась назад и разорвала наручники. Вытянув руки перед собой, девушка уставилась на них, пораженная своей собственной силой. Металл болтался на каждом запястье, но теперь ее руки были свободны.
Кэйтлин прыгнула на ноги, зачарованно наблюдая ужасную сцену перед собой. Вся толпа вампиров склонилась над телами полицейских. Казалось, они были слишком заняты, чтобы заметить ее. Кэйтлин поняла, что ей нужно бежать. Быстро.
Но прежде чем девушка успела подумать об этом, она почувствовала ледяную, очень сильную хватку на своей шее. Обернувшись, она узнала это лицо. Это был Кайл – в его глазах читалась смерть.
Он улыбнулся ей, хотя это скорее напоминало рычание.
«Мы не спасаем тебя», – сказал он. – «Мы просто берем то, что принадлежит нам».
Кэйтлин попыталась сопротивляться. Она взмахнула рукой, но он зажал ее так легко, схватив ее за горло. Ей стало трудно дышать. Кайл просто был намного крупнее нее.
«Может, у тебя и есть иммунитет к некоторым вещам», – сказал Кайл. – «Но ты намного слабее меня и никогда не будешь достаточно сильной».
В этот миг возникло еще какое-то движение – и внезапно Кэйтлин снова могла дышать. Она была поражена, увидев, как вдруг Кайл отлетел назад. Он отлетел с такой силой, что разбил мраморные перила. Обернувшись, Кэйтлин увидела, кто это сделал.
Калеб.
Он был здесь.
Не успев понять, что происходит, Кэйтлин ощутила его знакомое тесное сжатие вокруг своего запястья, его мускулистую руку и торс, чувствуя, как он взял ее за руку и они побежали – все быстрее и быстрее, как прошлой ночью. Они бежали по Центральному Парку, направляясь на юг – так быстро, пока деревья не стали размытыми. Они поднялись в воздух. Они снова летели.
Они были в воздухе, над городом, когда Калеб расправил свои крылья и обвернул их вокруг нее.