Обратная ночь

Корсаков Артем

Размахнувшись, я так ударил по стволу широченной сосны, что от боли из глаз посыпались искры. Рука соскользнула по стволу и пошла по касательной, кора разодрала кожу. Согнувшись пополам и прижав ноющую руку к себе, я проклинал своё безрассудство. Хватит уже ставить эксперименты. Это реальность, чёрт возьми! Такая боль может быть только в реальности... И вновь, как и раньше, боль очень быстро ушла, а раны чудесным образом зажили. А сосна? Боже, даже булавой не оставить такой отпечаток, который оставил я.

Стоило мне оглядеться -

и меня посетило чувство, будто здесь произошло нечто важное. Там на той стороне, хоть я видел всё в деталях, мне просто казалось, что я был здесь, что, весьма вероятно, боролся с кем-то. Но когда оказался здесь, то ощутил нечто большее, чем просто признаки борьбы. Здесь произошло то, что невозможно увидеть глазами, ощутить обонянием или услышать. То, что произошло здесь, оставило видимые отпечатки только на мне, изменило меня, и потеря памяти - лишь следствие произошедшего. И еще: в тот, предыдущий раз со мной был кто-то. Кто-то, кто желал мне зла. Кто-то, с кем я боролся. И судя по тому, что следы были еще совсем свежими, произошло это не так давно. Неясные, смазанные картинки поплыли перед глазами. Этот кто-то был быстрым, мощным, сильным. Меня притащили сюда и с лёгкостью швырнули на землю. Я силился вспомнить лицо нападавшего, но мне удалось ухватить только смутный образ - светлые волосы, хищный взгляд, презрительная усмешка...

Я вспомнил, как бросился на нападавшего, а тот с легкостью схватил меня за горло одной рукой, а второй ударил по лицу. Боль, опять боль. Мне стало трудно дышать, я хрипел, а затем схватил его свободную руку и... укусил в запястье. Потом провал, боль и прыжок. Много боли, очень много боли. Я перемахнул овраг и побежал по лесу, разрывая на себе рубаху в надежде хоть как-то утихомирить боль. Потом поляна и обморок... Куда делся второй, нападавший? Он меня сюда приволок, я его укусил и... Вот! Я замер на месте: после этого со мной что-то произошло, что-то такое, что меня... изменило. Чушь! Я брежу. Подумаешь, укусил кого-то - это же не значит, что я стал...

– Ты вампир, если, конечно, до тебя это ещё не дошло, - сказал мальчик. На этот раз он не стоял, скрестив руки, а сидел прямо на траве, поджав под себя ноги и обняв их руками, слегка раскачивался и смотрел перед собой стеклянным взглядом.
– А ещё боялся прыгать, - ты и не такое можешь... к сожалению.

– Кто ты такой?
– спросил я.

– Какая разница? Важно другое: что здесь произошло, - равнодушно ответил малыш.

– И что здесь произошло?

– А ты не помнишь?
– с вызовом спросил мальчик, посмотрев на меня. Его глаза блестели от набухавших слёз, которые грозили скатиться по щекам на траву.
– Она ведь должна уже закончиться, и ты должен прийти в себя.

– Не знаю, что должно было закончиться. Я ничегошеньки не помню, только то, что меня сюда приволокли, здесь бросили, я накинулся на нападавшего, укусил его, затем он меня отшвырнул, - по мере того, как я говорил, лицо мальчика постепенно прояснялось,

словно я говорил нечто такое, чего мальчик не ожидал услышать, но что обрадовало его, - не помню, что произошло дальше, но, судя по всему, я перепрыгнул овраг и побежал, а потом потерял память.

– Тебя тащили?
– робко спросил малыш, словно боялся развеять некое, одному ему ведомое наваждение.

Я кивнул.

– А кто был нападавший?

– Ну такой светловолосый, где-то моего роста...

– С красными зрачками?
– в надежде спросил мальчик, словно от ответа на этот вопрос зависела вся его жизнь.

– Я точно не помню, но, кажется, да, - неуверенно ответил я.

– Это очень хорошо, - воскликнул мальчик, так быстро вскочивший на ноги, что я невольно отступил назад.
– Я помогу тебе, должен помочь.

– Первая здравая мысль за вечер, - с сарказмом сказал я.

Мальчик посмотрел на меня так, словно и не слышал. На его лице застыло просветвлённое выражение, будто он вот-вот сделает величайшее открытие в истории человечества.

– Ты должен кое-что понять, пока есть такая возможность, - начал говорить мальчик, и я понял, что его помощь, навряд ли будет такой, какую хочу получить я.
– Это очень важно.

– Так, может, хватит уже играть со мной в загадки, - повысил я голос.
– Кто я такой? Ты меня знаешь? И что здесь произошло?

– Ты должен понять очень важную вещь, постепенно, не всё сразу...

– Эй, малыш, хватит со мной играть!

Мальчик встрепенулся и посмотрел на меня. На мгновение мне показалось, что он вновь смотрит на меня враждебно.

– Малыш?
– спросил он.

– А что, большой что ли?

Мальчик хотел что-то сказать и даже открыл уже рот, но передумал.

– Что здесь произошло?

– Убийство.

Новое сообщение так поразило меня, что я застыл. Убийство? Не хватало ещё этого. Кого убили? И, что не менее важно, кто? И мальчишка, так враждебно смотрел на меня в первый раз, уж не потому ли...

– Ты должен понять.

– Да надоел ты со своим "понять", - позволил я себе крикнуть на ребёнка.
– Что произошло? Кого убили? Я убил?

– Ты всё вспомнишь, со временем всё вспомнишь, - как обычно, пропустив мои слова мимо ушей, сказал мальчик.

– Да уж надеюсь, - сказал я.

– Только не сразу.

– А вот в этом наши ожидания расходятся. Я вот надеюсь, что всё вспомню здесь и сейчас.

Мальчик посмотрел на меня с ужасом и замахал руками.

– Только не сразу, только не сейчас. Если ты всё вспомнишь прямо сейчас, тогда они погибнут понапрасну. Ты должен понять, ради чего они погибли, - со слезами на глазах сказал малыш, словно бы умолял меня не вспоминать все сразу, будто от меня в этом вопросе что-то зависело.
– Ты должен вспоминать постепенно, день за днём, по чуть-чуть, чтобы проникнуться, чтобы понять...