Обратная случайность. Хроники обывателя с примесью чертовщины. Книга вторая. Новеллы
Шрифт:
Был в ту пору у меня товарищ одноклассник Максим. Да я про него уже рассказывал. Максим не имя, а благородная кличка. Почему благородная? Так ведь его по фамилии Куркин могли и Окурком назвать. Прозвище это он получил после выхода фильма «Максим Перепелица». Он часто цитировал героя фильма, вот и удостоился. Это был чернявый энергичный и пронырливый хлопец из тех, кто первый узнаёт новости, первый смотрит фильм, а потом взахлёб его пересказывает. Он много читал, был эрудирован, и у него постоянно возникали идеи, часто идиотские, но он ухитрялся втягивать меня в их исполнение. Но как-то так получалось, что потом шишки доставались мне, а он оказывался в тени. Ну, конечно, и у меня была кличка. Вполне приличная – Лысый. Из-за близости к животным мать опасалась насекомых паразитов, да и просто, чтобы не мучиться с причёской, меня долго стригли машинкой налысо. Отсюда и прозвище.
В тот вечер нашей команде довелось прятаться. Разбившись на мелкие
– Сразу не догадаются, а раз он начальник, то погреб не пустой, вкусненькое найдётся.
Погреба у нас делали отдельно от дома во дворе под низенькой пристройкой с дверцей, именуемой погребкой. Фонарики у нас были, но чтобы себя не обнаружить, мы их не включали, и лезли к погребке на ощупь. Когда открыли ляду, почуялся характерный запашок, и Максим шёпотом предположил, что должно быть крыса отравилась. Вниз уходила верёвка с чем-то тяжёлым, и Максим предположил опять:
– Наверно ведро с водой, а в нём бидончик со сметаной. Лезь первый.
Я спустился в погреб и зажёг фонарик, чтобы осмотреться. Посветив под ноги, я увидел край бочки и много окурков Беломора возле неё, а когда поднял луч света выше, то в десяти сантиметрах от лица увидел повесившегося на той самой верёвке Григория Ивановича, с огромным высунутым языком, и уже попахивающего. От ужаса я выронил фонарик и с диким воплем опрометью кинулся наверх, сшиб Максима с ног, и бросился бежать. Максим, подхваченный паникой, следом. Домой прибежал, а сказать ничего не могу – заикаться начал. Кое-как с Максимовых слов поняли, что в этом погребе что-то запредельно страшное. Всполошили народ и обнаружили пропавшего человека. Оказывается, накануне Григорий Иванович таинственно исчез с работы. Жена забила тревогу, и к поискам подключилась милиция. Искали везде, но в свой собственный погреб заглянуть никто не догадался. Эта мрачная история так и осталась тайной. Схоронив Григория Ивановича, его жена всё распродала, и уехала с дочкой из станицы навсегда.
А со мной было худо. Я начал сильно заикаться, стал бояться темноты, плохо спать, и мне мерещилась всякая дрянь. К этой встрече я был хорошо подготовлен всякими байками и былинками о вурдалаках, оживших мертвецах, и выходцах с того света. Исходили они в основном от пожилых женщин. Не зря есть выражение «бабушкины сказки» В наше время, скорее всего, я попал бы в лапы психиатров, и меня затравили бы таблетками и уколами. Но в те годы в подобных случаях больше обращались к «бабкам», Которые, кстати, часто помогали. Бабушка Фрося здорово перепугалась за меня, и немедленно отправила к бабушке Анфисе. Я и пошёл. Бабушка Анфиса была уже в курсе. Я её спросил:
– Переполох будете выливать?
Она грустно покачала головой:
– Нет, Родя, это кому другому, а тебе не поможет. Очень сильно ты спужался, глубоко оно в тебе. Сильное требуется и средство. Клин клином, слышал про такое?
– Какое средство?
– Чижолое. Даже не знаю, хватит ли у тебя духу?
– Хватит! Говорите уже баба Анфиса.
– Раз ты так сказал, то всё, назад ходу нет, а иначе тебе ещё хужей будет. Слухай сюда. Никому ни слова, родителям тоже. Как только свечереет, возьми дома одеяло, какое, или телогрейку, но лучше одеяло, и иди на кладбище. Выбери там место возле старой могилки, ложись, и постарайся заснуть. Будет страшно, но ты наберись терпения и думай о постороннем. И если поспишь хотя бы минут пятнадцать, а може и больше, то всё. Проснёшься и увидишь, что страхов больше нет, и ты не заикаешься. Всё как рукой снимет, и ты снова нормальный человек. Главное, постарайся заснуть, иначе потом опять туда идти.
Что оставалось делать? Мне очень не хотелось оставаться пугливым заикой, поэтому ближе к вечеру свернул я красное байковое одеяло подмышку, и отправился, куда было сказано. На вопрос матери ответил коротко, что пошёл лечиться. Ну, она-то подумала, что я пошёл до бабы Анфисы на какой-то обряд и вопросов больше не задавала.
Стемнело. Я зашёл на кладбище, но в самую середину не осмелился, и выбрал место ближе к окраине. Умостился под старой могилкой, закутался в одеяло, и начал слушать ночные шорохи, крики ночных птиц и смотреть на мелькание летучих мышей. Не буду врать, что было не страшно. Напряжение чувств было на пределе, хотя ничего и не происходило. Такое состояние не может длиться бесконечно. В конце концов, в голову пришла мысль, что если уж до сих пор ничего не случилось, то ничего не случится и дальше. Собственно говоря, трудно представить, что здесь вообще может произойти, ведь сюда даже пьяные не забредают. И под звуки цикад я успокоился. Летние ночи коротки. Не помню как, но под утро я не просто задремал, а впервые за несколько дней крепко и без сновидений заснул. Спал я часов до десяти, пока меня
Много лет спустя, я понял, что метод шоковой терапии избранный бабушкой Анфисой, говорил о глубоком знании психологии. Ирреальную фобию бабушка привязала к реальному и вполне преодолимому страху – боязни не заснуть. Стоило только заснуть, как исчезала вся система фобий. Бабушка точно рассчитала, что на свежем воздухе молодой организм всё равно потянет в сон. Так что всё это «ведьмовство» исходило из опыта и знания человеческой психологии.
3.
Родион приехал через две недели, но Павел Третьяков перехватил его прямо на улице. У них были какие-то дела, и они обсуждали их минут пятнадцать, а затем прошли в квартиру. В скором времени к нам присоединилась Татьяна. С её появлением разговор свернул на педагогическую колею. Татьяна тяжело воспринимала нововведения. Ей не нравились новые программы, учебники, и реформа образования вообще. А когда зашла речь о советской системе образования, Коновалов оживился, и произнёс монолог:
– Насколько я могу теперь судить, воспитывались мы проверенным тысячелетиями методом авторитарного внушения. Но этот метод эффективен только при авторитетных наставниках. Это родители, учителя и вообще любые авторитетные взрослые люди из окружения. Природа человеческого восприятия такова, что даже таблица умножения вызовет сомнения, если её будет излагать никчемный человек. Дети внимательны, и очень быстро начинают разбираться во взрослой иерархии. Порою раньше, чем начинают разговаривать. Я не специалист, но считаю, что до определённого возраста многие понятия нужно не растолковывать детям, а просто внушать. К тому же далеко не каждый взрослый человек способен внятно и коротко объяснить сущность нравственных принципов, так как они по своей природе иррациональны. Верующим легче – бог велел, и всё. Кстати, известное детское стихотворение Маяковского «Что такое хорошо» являет собой пример классического отцовского внушения. Только авторитет позволяет командовать и навязывать свою волю, но не у всех он имеется. Авторитетный человек не может быть хвастуном, робким соглашателем, шутом гороховым и пустомелей. Это серьёзный, знающий себе цену командир. Таких ребята вычисляют с первого взгляда. Иногда кто-то начинает сюсюкать и пытается стать своим среди подростков. Его и воспринимают как недоделанного взрослого. Пьяные тоже лишаются авторитета, но чаще всего временно. К трезвому человеку он возвращается. Должно быть, из-за этого явления пьяницы никогда не бывают примером для ребят. Если потом кто-то из них и сопьётся, то по каким-то своим причинам, а не из-за того, что в детстве видел какого-нибудь пьяного дядю Васю, и решил ему подражать.
О роли взрослого авторитета здорово написал знаменитый Сирил Паркинсон, автор известного Закона Паркинсона. Этот умный англичанин заострил внимание на отцовском авторитете, без которого нормальное воспитание детей просто невозможно. Отец – домашний бог. Его боятся, потому что он сильный, и может любого наказать. В то же время его любят, потому что он сильный, и может всех защитить. Под его властью надёжно и спокойно. Его уважают, потому что он мудрый, и знает как жить. Идея небесного Бога-отца несомненно имеет семейные корни. Авторитетный отец воспитывает детей не нотациями и розгами, а своими делами и образом жизни. В иных случаях самим фактом своего существования в роли успешного человека. Есть много примеров, когда авторитет действует без своего живого носителя. У миллионов вдов дети воспитывались авторитетом своих погибших на войне героических отцов.
Паркинсон совершенно правильно говорит, что жена, подрывающая авторитет мужа, тем самым уничтожает главные рычаги воспитания собственных детей. Наши предки издавна знали, что в одиночку женщина не может воспитать социально зрелую личность, и это было одной из причин женского неравноправия. Женщинам законодательно в той или иной форме, запрещалось подрывать мужской авторитет. Вроде бы помогало.
К сожалению, из советского прошлого утрачено много хорошего. Авторитет учителя, например. В те времена статус школьного учителя был очень высок, не ниже статуса любого районного начальника. Он поддерживался народным уважением, существующим с царских времён. В сущности, педагоги были сословием, которое заботилось о своей репутации, и высоко держало нравственную планку. Во всяком случае, я не могу припомнить среди них ни одного бракоразводного процесса, не говоря о прочем. К тому же все они в том или ином качестве прошли войну, и не очень боялись чиновников из районо.