Обратная сторона Луны
Шрифт:
— Что это он? — испуганно пробормотал Кашев, но Василий знаком приказал тому заткнуться.
Григорий Арсеньевич не обращая внимание на зрителей продолжал ритуал вызова. Постепенно из ниши пополз черный дым. Вот он начал сгущаться, постепенно принимая формы существа, существование которого было просто невозможно. Это был некий ужасный набор из шипов, клыков и многочисленных оскаленных морд.
— Зачем звал? — голос твари был низким, утробным, от него ползли по телу мурашки.
— Как всегда, — голос Григория Арсеньевича был спокоен, но в нем чувствовалось
— Хорошо, — ответило чудовище. — Оплата?
— Охранение склада.
— Хорошо, — повторило чудовище и так же медленно начало таять.
— Что это было? — дрожа всем телом поинтересовался Кашев.
— Вот ведь заладил: «что?», да «что?», — проворчал Василий, хотя и ему самому было немного не по себе. Как и всякий нормальный человек, воспитанный в атеистическом обществе, он не особенно чествовал проявления «потустороннего». — Демон это был… Демон, тварь из другого «деменшена», по-нашему измерения. И Григорий Арсеньевич только что обменял несколько человеческих душ на его услуги.
— Но разве такое возможно… — рот Кашева был широко открыт, глаза выпучены. — Знаешь, Кузьмин, — неожиданно перешел он на «ты», — с тех пор как мы вломились в усадьбу… Мне кажется все, что вижу — бред. Может меня ранили и у меня галлюцинации? Или я уже мертв, на том свете…
— Пока еще на этом, — ухмыльнулся Василий, но если хочешь на тот, то дело за малым. Ты только попроси Григорий Арсеньевич тебя в миг туда определит.
— Но ведь демонов не существует!
— Так, Александрович, мы это уже проходили, — напомнил Кашеву Василий. — Очень хорошая позиция для страуса: я ничего не знаю, ничего не вижу, ничего не слышу. Только вот поп у страуса над землей маячит, и за то имеет его, кто хочет.
— Фи, Василек, можно хоть не при мне, — томно вздохнула Катерина.
Кашев повернулся в сторону девушки, какое-то время смотрел на нее, словно увидел в первый раз, а потом неожиданно заявил.
— Эх, тебя бы к нам в школу агитаторов, мы бы тебя не такому научили.
— Представляю, — презрительно посмотрев на Кашева ответила Катерина. Она хотела еще что-то добавить, но не успела, потому что в этот миг начались настоящие чудеса.
Посреди зала словно из пустоты возникла большая армейская палатка, пятнистой защитной окраски… При этом раздался необычный звук, словно кто-то наполнил воздухом бумажный пакет, а потом лопнул его одним ударом. Однако этим все не закончилось. Мгновение палатка стояла, а потом разом рухнула и из-под брезента донеслись крики страха и боли.
Василий и Кашев разом выхватили пистолеты, а потом оперуполномоченный неспешным движением отодвинул Катерину себе за спину. Григорий Арсеньевич же вновь повернулся к нише и произнес какую-то заковыристую фразу, смысл которой был совершенно неясен.
— Ты же сказал весь запас? Я доставил весь запас пищи, который был у людей с Большой планеты, — и тень начал снова растворяться, но Григорий Арсеньевич
— Откуда там люди? — барон ткнул пальцем в сторону палатки.
— Это — пища Ми-го, — ответил демон окончательно растворяясь в воздухе.
Григорий Арсеньевич попытался еще пару раз позвать демона, но тот больше не откликался. Тогда он повернулся в сторону колышущейся палатки.
— Ты слышал… пища для Ми-го?
— Люди?
— Только этого нам не хватало.
— И кто это может быть?
— Ну, уж не члены НСДАП! — Василий поднял руку с револьвером и не спеша подошел к упавшей палатке, замер нацелившись на шевелящуюся ткань. С другой стороны к палатке подошел Григорий Арсеньевич. Не отводя взгляда от палатки, Василий вынул нож, протянул его Кашеву, который ни на шаг не отставал от оперативника. Тот все понял без слов шагнув вперед, он подцепил кончиком ножа край ткани и что есть силы рванул, рассекая толстый брезент. Он разрезал палатку вдоль и замер с ножом в одной руке и пистолетом в другой.
Те, что скрывались в палатке, затихли.
— Ausgehen! [1] — приказал Григорий Арсеньевич.
В палатке зашевелились.
— Мы не можем!
— Не стреляйте! — голоса были явно женские.
Григорий Арсеньевич вопросительно посмотрел на Василия.
— Похоже, наши?
— Не спеши, Василек, — пробормотал Григорий Арсеньевич, — после чего знаком приказал Кашеву резать брезент дальше, сам же замер с револьвером наготове.
1
Выходите ( нем.).
Кашев рассек ножом еще одну сторону палатки, а потом резко дернул за угол, отгибая часть брезента. Ткань, на мгновение взвившись, отлетела в сторону. На полу палатки стояла стопка ящиков и коробок, а также небольшая клетка, не более метра в высоту, в которой находились… три девушки, замотанные в лохмотья, причем две из них были в весьма непрезентабельном виде. У одной не было ног, а обе культи были замотаны в окровавленные тряпки, у другой — ни рук ни ног. Все три выглядели страшно испуганными, настолько, что не могли даже кричать, только хрипели, сбившись в единый комок живых тел.
— Вот только этого нам не хватало, — в сердцах выругался Григорий Арсеньевич.
— Не понял? — Кашев остолбенело уставился на несчастных, потом сделал шаг вперед и взяв пистолет за ствол уже было приготовился сбить висячий замок на клетке.
— Погоди! — остановил его окриком Григорий Арсеньевич.
— Чего годить-то? Надо их освободить! — Кашев кивнул в сторону пленниц.
Девушки, поняв, что речь идет о них забились в дальней угол клетки, и только та, что без ног, осталась сидеть, крутя головой, словно умоляя подруг, не бросать ее, но те не обращали на несчастную ни малейшего внимания, их взгляды были прикованы к Кашеву.