Обратная сторона пути

Панкеева Оксана Петровна

— О, ты уже знаешь? — встрепенулся Дэн. — Откуда?

— Мафей сказал. Он был там сегодня.

— И что?

— Судя по всему, в ночь перед эвакуацией войска Повелителя взяли Пятый Оазис. Витькин дом разнесло вдребезги, так что даже телепортом туда теперь не попасть. Осталась только потайная комната, но его там, сам понимаешь, нет. Витьки дома не было, он как раз перед штурмом пошел к соседям, но никто не знает, что было дальше, и пережил ли он этот погром. Я постараюсь выяснить точно, но до тех пор, прошу тебя, не пытайся его искать, потому что вероятность

выжить для него очень невелика. А ты сам знаешь…

— Ты еще не искал?

— Я не смогу это сделать без тебя. Я слишком мало его знал. Даже с тобой проблематично, ты ведь только друг, а больше пригодился бы кровный родственник… Если ты сможешь найти какой-нибудь материал для классических некромантов — волосы, допустим, или кровь, — я попрошу Морриган, она скажет точно. Но забрать это все смогу только в выходной. Ты потерпишь?

— Хорошо, — напряженно кивнул Дэн. — Я подожду до выходного. А тем временем поищу то, что тебе нужно.

— Договорились. Почему ты остановился?

— Слушаю. Знаешь, по-моему, он не спит.

Макс вспомнил то, что видел сегодня в зеркале, и ничуть не удивился. Странно было бы, если бы Шеллар ухитрился уснуть.

— Да, вряд ли мы найдем его здесь, — согласился он, — скорее в нижнем Лабиринте.

По ступеням они спускались в молчании, каждый думал о своем, хотя, возможно, это «свое» у них было одним и тем же.

Лабиринт сегодня оказался мрачен как никогда и особо щедр на индустриальные пейзажи, послевоенные руины, кладбища, пустыри и тому подобные жизнеутверждающие места. Дэн сосредоточенно шагал вперед, иногда, поглощенный поисками, ломился напрямую сквозь стены, и приходилось переходить на бег, чтобы не отстать от него, огибая препятствия. Макс давно потерял направление, не успевая вовремя ориентироваться, и теперь просто следовал за Дэном, утешая себя мыслью, что кузен специалист, он знает что делает и, более того, делает это раз в десять быстрее, чем мог бы он сам.

— Ах вот в чем дело… — произнес наконец Дэн и остановился, словно уперся в невидимую стену. — Боюсь, поговорить ты с ним не сможешь.

В нескольких шагах от них очередной заброшенный город с пустыми окнами и сломанными заборами неожиданно обрывался, упершись в знакомую комнату. Макс не понял сразу, почему она кажется ему неестественной, потом рассмотрел, что на самом деле это было полкомнаты, словно специально выстроенная декорация для спектакля или киносъемок. И в ней действительно происходило что-то вроде спектакля в жанре садо-мазо-порно, с Мафеем в роли жертвы и группой разнообразной невменяемой нежити, то ли пьяной, то ли под наркотой. А на расстоянии протянутой руки от Дэна, все в том же пыточном кресле, сидел единственный зритель, спиной к ним и лицом к сцене.

Макс ринулся вперед и тут же понял, почему остановился Дэн, — между ними и происходящим действительно стояла стена, абсолютно прозрачная, но непроницаемая даже для мастера.

— Это грань, — пояснил Дэн. — Здесь кончается Лабиринт и начинается другая субреальность. Очень близкая, но не наша. Мы туда не пройдем.

— Они же насмерть

мальчишку уделают! — умоляюще простонал Макс, в очередной раз пробуя стену на прочность и убеждаясь в бесполезности своих попыток. — Не замучают, так выпьют!

— Макс, перестань нервничать и возьми себя в руки. Мерзкое зрелище, не спорю, но оно не имеет никакого отношения к реальности. Во всяком случае, не больше, чем сон или бред.

— То есть это Шеллару снится?

— Нет. Это ему кто-то снит. Подожди, я пощупаю поближе…

Макс оставил попытки проломиться сквозь стену и попытался позвать Шеллара, но, как и предсказывал кузен, из этого ничего не вышло.

— Да, это не сон, — подтвердил Дэн через несколько минут. — Это ему внушают. Где-то там, за декорациями, стоит режиссер этого безобразия, но мы его не видим. Надо же, какая занятная методика…

— То есть ты хочешь сказать, что, пока Шеллар валяется в беспамятстве, ему, чтобы не расслаблялся, насылают вот такие бредовые видения?

— Нет. Не насылают видения, а прошивают в память. Когда он придет в себя, он будет это помнить как реальные события, которые видел своими глазами.

— А этого садиста точно никак нельзя достать? А выманить, чтобы хоть показался? Я бы его так проклял…

— Не выйдет. Вернее, показаться-то он может, если захочет, он нас видит и чувствует. Но с проклятием у тебя не получится. Ты его не зацепишь.

— Почему?

— Пойдем отсюда. По дороге объясню. Ты же не намерен досматривать это тошнотворное зрелище до конца?

Макс, разумеется, не испытывал такого желания, но и уходить было гадко и стыдно. Как струсить и бросить товарища в беде. Хоть и уверяет знающий человек, что помочь они бессильны, ни разум, ни чувства не соглашались принять этот приговор.

— Но, может быть…

— Макс, даже я не могу, а ты тем более. Пойдем же.

Рельмо насильно заставил себя отвернуться и сделать несколько шагов прочь от невидимой стены.

— Ну хоть на всякий случай может стоит попробовать? Может, хоть частично да проклянется?

— Если бы ты или я могли сами соразмерить надлежащее и излишнее, возможно, твое проклятие и пробилось бы через этот излишек. Но нам не дано, так что лучше не пытайся. А то еще возвратку схлопочешь.

— Даже так? — Макс замедлил шаг, и Дэн решительно подтолкнул его, словно опасался, что кузен сейчас опять остановится, а то и назад побежит. — Ты хочешь сказать, что этот «постановщик» в своем праве и Шеллар заслужил вот такое издевательство?

— Повторяю, я не могу определить, что он заслужил, а чего нет. Но он совершенно точно сделал нечто такое, что дало «постановщику», как ты говоришь, определенную власть над ним и определенное право на расплату. Не знаю, превысил ли он его, и если да, то насколько, но оно есть, и открыться для твоих проклятий он может, только если действительно выйдет за рамки своего права. Которые, сам знаешь, не мы ставим, и не он, и видеть их у нас не хватает квалификации. Ну не тащить же сюда дядю Молари, чтобы он тебе разглядывал условия для проклятия!