Обратная сторона пути

Панкеева Оксана Петровна

Сей вывод немного утешил Кайдена, но не настолько, чтобы расслабиться и перестать думать об услышанных прошлой ночью угрозах. Днем он может спокойно жить, призраки не преследуют живых при свете дня, но ведь наступит новая ночь, и утопленник обязательно вернется. Вне зависимости от того, насколько реальны его угрозы, он, похоже, получил удовольствие от самой возможности безнаказанно издеваться над своим бывшим мучителем и возможность эту использует на полную катушку. Даже будучи не в состоянии причинить Кайдену материальный вред, покойник может здорово испортить ему жизнь, таскаясь по пятам и доставая издевательскими разговорами.

А уж если кто-то увидит или, сохраните боги, услышит, неприятностей не миновать. Сейчас его считают героем и спасителем, которому можно простить мелкую слабость, да и права на месть никто в этой ситуации не оспорит. Но если действительно окажется, что он навлек на поселок беду…

Чем ближе подступала ночь, тем больше мрачнел и нервничал бывший первый маг Повелителя и, когда за окном начали сгущаться сумерки, все же решился попросить помощи у друга и коллеги.

— Шоши, что говорит некромантия о призраках, преследующих людей по ночам?

Некромант только чуть приподнял брови и снял с плиты чайник. Несмотря на то, что приятель был старше Кайдена лет на пять, он почему-то до боли напоминал ему Райлина. Наверное, таким стал бы братишка, доживи он до этого возраста, — спокойным и непробиваемым, что бы ни случилось. Ему тоже не составляло труда прятать истинные чувства за внешней безмятежностью, тогда как сам Кайден научился носить маску лишь с годами, успев изрядно настрадаться из-за своей несдержанности.

— Обычно призраки преследуют своих убийц или же людей, в которых нуждаются. Например, если у призрака остались неоконченные дела, а сам он уже ни на что не способен в силу своего состояния, он просит о помощи кого-то из живых. Или если призрак не может уйти оттого, что его тело не погребено как положено, он тоже ходит всех достает, чтобы его похоронили. А ты спрашиваешь из теоретического интереса, или у нас в поселке призрак завелся?

Кайдн поколебался несколько мгновений и все же решил сказать правду.

— Помнишь, вчера мы искали на болоте того придурка, который сбежал? Вчера ко мне приходил его призрак.

— И что он от тебя хотел?

— Ничего. Просто наговорил мне гадостей.

— Кайден, — миролюбиво поинтересовался Шоши, разливая чай, — скажи честно: ты его убил?

— Я его не убивал. Клянусь чем угодно, я желал ему смерти, но я пообещал нимфе не убивать его, и я действительно даже не прикоснулся к нему. Он и впрямь сбежал и утонул в болоте. Теперь он обращается со мной так, будто я утопил его своими руками. Грозится, что за него отомстят, издевается надо мной, позволяет себе грязные намеки насчет Анари… Самое ужасное, что он может кому угодно наговорить обо мне чего угодно, и как мне потом доказывать, что это неправда? А он обязательно это сделает, он, похоже, настроен сжить меня со свету или хотя бы сделать мою жизнь невыносимой. А если вдруг сюда каким-то образом заявятся его приятели, он ведь действительно может натравить их на весь поселок. И хорошо, если только на наш.

— Если ты его не убивал, тогда почему он так тебя ненавидит? Он знал, что ты желал ему смерти?

— Конечно, знал. Когда Повелитель собирался его казнить, я при этом присутствовал и просил разрешения поучаствовать. А еще раньше я помогал его допрашивать. И вообще я никак не скрывал своей ненависти к мерзавцу, который убил моего брата. Но что бы я ни чувствовал к нему, я его не убивал. У него нет причин преследовать

меня как убийцу.

— Значит, он просто остался из-за того, что его тело не нашли и не похоронили. А к тебе пристает потому, что… ну не к кому ему больше приставать. Сначала его истязали, потом он по-дурацки погиб, отсюда обида и злость, стремление поквитаться. До Повелителя ему не добраться, зато ты здесь, под боком. Вот он и срывает злость на тебе.

— Спасибо за разумное объяснение, но мне от этого не легче. Его можно утихомирить?

Шоши задумался.

— Чтобы надежно упокоить бродячую посмертную сущность, надо найти тело. Вряд ли нам удастся как-либо добыть его из болота. Мы даже не знаем, где именно он утонул, чтобы совершить похоронные обряды над этим местом. Я попробую его изгнать, но получится ли из этого что-либо — не уверен. Если не получится… попытайся с ним помириться.

— По… помириться?! — Кайден от возмущения даже заикаться начал. — С… с ним?

Шоши поднял взгляд от плошки с топленым маслом, в которое сосредоточенно макал кусочек лепешки, и с мягкой укоризной улыбнулся. Точь-в-точь как это делал Райлин.

— Ты все еще ненавидишь его. Даже теперь, когда он мертв.

— А у меня нет на то причин?

— Смерть должна закрывать все счета. Или… хм… ты не можешь успокоиться именно потому, что не сам его убил? Или потому, что тебе не дали помучить его еще немного? Подумай и ответь себе. Мне можешь не отвечать. Но если я угадал, то это еще одна причина, по которой он тебя преследует.

Кайден не стал отвечать. Только спросил:

— Можно, я останусь у тебя на ночь? Ты живешь один, а у меня дома отец… и тетушка… Не хочу, чтобы он еще и их начал доставать.

— Конечно, — без вопросов согласился Шоши. — Пусть приходит сюда. Я посмотрю на него, попробую точнее определить причину его поведения и попытаюсь решить проблему. Но ты все же подумай над моим советом.

На этот раз призрак явился намного раньше полуночи. Сначала заглянул в окно, потом просунул сквозь стекло голову и радостно воскликнул:

— Ах вот ты где!

И просочился в дом. Несмотря на то, что дом был окружен защитным кругом от нежити.

— Отчего не спим? — бодро поинтересовался утопленник, зависая задницей над скамейкой и непринужденно закидывая ногу на ногу. — Бессонница одолела? Совесть замучила? Или страшно стало?

Кайден, который и в самом деле не мог уснуть в ожидании ночного гостя, негромко позвал:

— Шоши! Проснись, он пришел.

— Ты все-таки решил поделиться своей тайной с односельчанами? — продолжал издеваться призрак. — Поскорее рассказать им свою версию, пока я не успел первым? И начал, наверное, с лучшего друга, который тебе поверит, чего бы ты ни навешал ему на уши?

— Я рассказал ему правду! — вскинулся Кайден и тут же пожалел о собственной несдержанности. Его искреннее возмущение выглядело нервной, чуть ли не истеричной и оттого не слишком убедительной попыткой оправдаться.

— Да ты что? — притворно удивился утопленник. — Всю? И про веревку тоже?

— Про какую веревку? — заинтересовался Шоши, который к этому моменту успел выбраться из-под одеяла, пригладить волосы и нацепить очки, дабы получше рассмотреть посетителя.

— Ну вот, а говорил — «правду»! Небось, так старался убедить друга в своей невиновности, так клялся «я не убивал», что про веревку пришлось умолчать?