Обратное зеркало

Шарапов Кирилл Юрьевич

– Да, княже, - раздался голос сотницы у него за спиной.

– Приготовь их к сожжению, и отряди людей помочь погорельцам. Через три часа мы вместе с ними уходим в Новгород.

– Да, княже, сейчас распоряжусь.

Ингвар резко поднялся и пошел в сторону дома, где молодая женщина раскидывала сгоревшие доски. Не говоря ни слова, он стал помогать разбирать завал на месте ее дома. Уже через полчаса его руки были разодраны в кровь, но это было ничто по сравнению с тем, что он обнаружил под завалом. Тщедушное тело старца с плотницким топором в руках закрывало тела двух девочек лет шести и мальчика годовалого возраста. Голова старца

была размозжена ударом булавы, девочек изрубили на куски, скорее всего двуручным топором. Страшные раны и запекшаяся кровь говорили о долгой и мучительной смерти. Скорее всего, девочки были еще живы, когда убийцы подожгли дом. А годовалый мальчик захлебнулся кровью сестер. Взяв на руки его тельце, Ингвар ничего не видя, пошел в сторону деревенской площади. Первый ратник, который его увидел, потерял от страха сознание. И действительно, вид князя был ужасен: перепачканный сажей с ног до головы, с разодранными в кровь руками, на которых лежал младенец. Зрелище не для слабонервных. Больше всего Ингвар напоминал демона, только что вышедшего из ада и задравшего младенца. Водрузив свою ношу на поленницу, Ингвар собирался вернуться за девочками, но тут его перехватила Лиса.

– Княже, - тихо прошептала она, - присядь, мы сами все сделаем.

Ингвар хотел оттолкнуть ее, но сил на это не осталось. Ноги подогнулись, и он опустился на землю. Сделав знак двум ратникам отвести князя подальше от всего этого, Лиса продолжила следить за разбором завалов. Через три часа два больших костра унесли в Ирий души крестьян и ратников. Ингвар стоял впереди толпы, в которой вперемешку сгрудились его ратники и уцелевшие крестьяне. Глядя в языки пламени, он произнес только два слова, но произнес громко и отчетливо, чтобы его слышали все: "Новгород отомстит!".

В середине следующего дня Ингвар и погорельцы достигли Новгорода. Поручив Лисе заботу о выживших, Ингвар добрался до терема, заперся с Ярославой у себя в комнате и напился. Всю ночь Ингвара мучили кошмары, потом во сне появился ведогон и что-то шепнул князю на ухо: лицо спящего разгладилось и он забылся спокойным сном.

Вскоре к Новгороду стали стягиваться полки. Пришла дружина из Белоозера во главе с Варяжко, который за это время стал тысячником. Как и обещал Святослав, воинов было ровно двенадцать сотен. Была отозвана с псковской земли сотня Позвизда.

Оружейники тоже не подкачали. Оправдали надежды молодого князя и изготовили не восемьсот арбалетов, а тысячу. Ратибор тоже не оплошал. К концу лета, как и обещал, в новгородской дружине было шесть тысяч пятьсот ратников. В сумме с ратью Белоозера и варягами Свенельда к осенней кампании Ингвар имел восемь тысяч семьсот воинов. Гроза приближалась. Первого сентября из Полоцка прилетел голубь от шпиона Гостомысла с данными о том, что четвертого числа сего месяца четыре тысячи ратников выходят в поход. "Плохо не проверишь", - подумал Ингвар. После той акции возмездия пришлось убрать людей Данилы из Полоцка. Их чуть не схватили - облавы были каждый день. И троице шпионов чудом удалось выскользнуть из капканов.

Прочитав еще раз донесение, Ингвар обернулся: за его спиной застыла преданная Лиса. Глянув в ее сторону, Ингвар коротко бросил:

– Оповести всех членов совета, что я жду их в зале через полчаса. Пусть поторопятся, время дорого.

В этот момент двери распахнулись, и влетел запыхавшийся Данила.

– Княже, беда!
– с порога заорал он.
– Полоцкая рать и четыре тысячи воинов Влада

идут на Новгород.

– Не вижу причину для беспокойства. Завтра они покидают Полоцк, - спокойно сказал Ингвар, показывая Даниле записку.

– Княже, - выкрикнул Данила, - опомнись! Это ложь. Они будут здесь через восемь часов. И их двенадцать тысяч.

– Тревога, - спокойно сказал Ингвар.
– Городскому ополчению собраться на базарной площади. Все войска на стены, разведку в поле. Затворить ворота.
– Так началась первая осада в его жизни. Как он ни готовился, противнику удалось застать его врасплох.

В зале совета было шумно. Ингвар пристально вглядывался в лица, споривших до хрипоты, советников, пытаясь, найти в их словах ответ на вопрос: "Как разбить врага, превосходившего их числом", но ответа пока не было.

Василько сцепился с Ратибором, доказывая, что нужно выходить и строить полки перед городом. Правым краем упереться в стены, а левым в крутой берег озера. Ратибор же утверждал, что нужно отбиваться со стен. Остальные советники, в основном, поддерживали либо один план, либо другой. Мнения разделились почти поровну. И, все же, сторонников Ратибора было больше.

Ингвару давно надоел этот ор. Его советники сейчас больше напоминали баб на базарной площади, чем государственных мужей, собравшихся для решения важного вопроса. "Пора это прекращать", - пронеслось в голове молодого князя. Громкий хлопок в ладоши заставил всех замолчать и обратить внимание на сердитого Ингвара.

– Ели есть что сказать, говорите, а то проку от вашего ора никакого. Ну кто первый?

Поднялся Ратибор.

– Княже, - неторопливо начал он, - я, по-прежнему, настаиваю на том, что нам нужно отбиваться из-за стен. В городе много провизии и колодцев. Почти вечно можно держаться.

– Достаточно, - оборвал его Ингвар.
– А в это время остальная часть их войск расползется по окрестностям и займется нашими крестьянами. Если я правильно понял, ты предлагаешь принести их в жертву. Я на это пойти не могу. Кто еще?

– Предлагаю вывести войска из города и расположить их между рекой Ловать и западной стеной. Так мы сможем контролировать ворота, а со стены нам смогут помогать горожане и новобранцы, которые не пойдут в бой. Слева нас обойти не смогут, помешает река Гзень, и врагам останется только одно - атаковать нас снизу вверх и прямо в лоб.
– Закончив свою речь, Василько сел и переглянулся с Ратибором. На лице воеводы была глубокая задумчивость: "Если врагу удастся прорвать центр, то правый фланг будет обречен. Его либо сбросят в Ловать, либо перебьют на обрыве. Но затея Василько не лишена смысла, а если заставить правый фланг отступить и сделать полукруг, а левым, что будет уперт в стену, поднажать чуть посильнее, то врага самого можно сбросить в Ловать". Эта идея так увлекла его, что он, не задумываясь, озвучил ее.

Лицо князя просветлело. Предложении воеводы заставило задуматься остальных советников. Идея была рискованной, ведь задуманное ложное отступление может перерасти в бегство.

– Принимается, Ратибор, - наконец, озвучил свое решение Ингвар.
– Между берегом Ловати и стеной около километра мы поставим шесть тысяч воинов, еще тысяча конников будет в резерве, скроем их от глаз Рогволда и Влада. В решающий момент они нанесут удар по левому флангу прижатых к воде врагов, и либо опрокинут их, либо собьют в кучу. Еще одна тысяча будет в городе - это резерв на крайний случай.