Обратный отсчет 2. Продолжение
Шрифт:
Вот Регина предложила вернуть Анну. Ее-то интерес понятен – видимо, очень уж ей нужен этот Харламов. Но вернуть саму Анну… Горелов плеснул в чашку воды из чайника, сделал глоток. А почему бы и нет? Ну, попривыкают они снова друг к другу, не чужие ведь! Сначала не легко будет, а там, глядишь, и наладится! Единственное – мальчишка этот может с ней остаться. Ну и пусть! Вырастет ведь и он когда-нибудь! Свои-то дети быстро выросли, самостоятельные теперь! Пожалуй, надо как следует все
обмозговать, вопрос-то серьезный и щекотливый. А то и будешь сидеть тут по ночам, как сыч! Третью
Игорь Горелов допил воду из чашки и вернулся в кровать. В незакрытое окно на кухне продолжал дуть холодный осенний ветер.
4
А в это время Анна Сергеевна лежала в своей кровати и тоже не спала. Рядом сладко посапывал Харламов, а ей не спалось. В голове крутился вечерний разговор с Нюсей. Они просидели на детской площадке почти час. О чем говорили? Да о всяком разном. После того, как девушка сообщила Анне Сергеевне свою новость, та сказала свое решительное «да» будущему ребенку. И постепенно растерянность Нюси стала таять. Девушка слушала Анну, но сначала молчала. А потом разговорилась. Анна Сергеевна уверила ее, что они с отцом будут помогать. «Да, сначала будет очень трудно и непривычно. Но поверь мне – дети очень быстро растут! Ты справишься! И потом, ты же не одна! Мы всегда поможем тебе!»
Понемногу Нюся смягчилась и уже не была похожа на колючего ежика. Похоже, она была готова принять решение. Но Анна Сергеевна не торопила ее. Единственное, о чем настаивала – сказать обо всем отцу. Но тут уже Нюся проявила настырность. «Не надо! Я скажу ему, только не сейчас! Мне нужно время, чтобы подумать и все решить!»
Анна только качнула головой.
– Нюся, ты взрослый человек! Ты живешь самостоятельно, сама зарабатываешь! В чем проблема? Папа будет только рад стать дедом!
– Я его подвела…
– В чем?!
– Он часто говорил, что когда я вырасту, выйду замуж и нарожаю ему внуков.
– И что? Сейчас не девятнадцатый век. Сама знаешь, что никто не станет тыкать в тебя пальцем и кричать, что ты – мать-одиночка. И потом, я же не знаю ваших тонкостей – может быть стоит все же сказать и будущему папе о том, что ты беременна. Милые бранятся – только тешатся! Иногда ссоры, даже самые серьезные, можно и даже нужно пережить. Я не буду читать тебе нравоучений. Но мое мнение одно – забудь про аборт и живи дальше. Остальное будем решать по ходу дела!
Потом разговор плавно перетек на другие темы. Нюся расспрашивала про Кирюшу, с которым у нее сложились очень теплые отношения. Немного рассказала о своей жизни, о работе, которую любила. «У нас коллектив отличный! Все молодые, классные ребята!» – сказала и отчего-то смутилась. Может быть, и ее парень там же работает? Или Нюся кому-то симпатизирует из коллег? Но Анна Сергеевна не стала заострять на этом внимание. Захочет – сама все расскажет.
Прощаясь, две Анны неожиданно обнялись. И немного постояли, обнявшись. Это было совершенно спонтанно, но как-то очень тепло. Зная Нюсин немного дерзкий характер, Анна Сергеевна почувствовала радость. Девочка приняла ее, пустила в свой
Прижавшись щекой к выбившейся из-под шапочки пряди темных Нюсиных волос, Анна Сергеевна прошептала: «Все будет хорошо… Все будет хорошо!».
5
Анна, не открывая глаз, перевернулась на другой бок. За ее спиной шевельнулся Иван.
– Что не спишь? – спросил шепотом. – Что-то случилось?
Притворяться спящей было бессмысленно.
– Спи, все нормально. Прости, что разбудила.
Сильные мужские руки обняли ее, притянули к себе. Харламов уткнулся носом жене в плечо.
– Без проблем.
Замерли, полежали в тишине. Но сон – штука коварная, бывает, чуть тронь его, и все, больше никак не возвращается. Иван Николаевич глубоко вздохнул. Анна легонько погладила его по руке. Иван чуть заметно хмыкнул.
– Ты чего? – прошептала Анна Сергеевна.
– Представляешь, мне сейчас Нюся снилась, только совсем маленькая, такая, когда ей года три было. Помню, у нее платье было розовое с белыми бабочками… Она толстенькая была, ножки, как столбики. Классная… Вот такая сейчас и приснилась.
Анна помолчала, раздумывая над словами Ивана. Надо же, сон-то в руку! Говорят, девочки снятся к диву. Знал бы ты, Ванечка, какое диво тебя ожидает! Зря, конечно, Нюся не решилась открыться отцу. Он любит ее, все поймет и примет как надо – в этом Анна Сергеевна была уверена. И еще она была уверена в том, что будущая мамочка приняла правильное решение и не передумает. Бог с ними, со всеми этими карьерами! Вот если бы они с Игорем в свое время выгадывали да приценивались, то не было бы ни Артемки ни Любаши. А это ведь просто жуть! Без них Анна себя даже не представляла!
– Как думаешь, Ань, к чему это? – зашептал Иван.
– Хороший сон, Ваня. К добрым новостям. Спи. – Так же шепотом ответила Анна.
Но ладонь мужа уже скользнула по ее груди. Харламов придвинулся еще ближе, мурлыкнул жене в ухо.
– Ва-а-ня… – только и прошептала она, а сильное тело Ивана уже обдало горячим теплом.
Даже холодной осенней ночью на отдельно взятой территории может быть очень жарко…
6
Анна Сергеевна, задумавшись, шла по больничному коридору. Впереди открылась дверь и из нее вышла Регина. Она разговаривала с кем-то по телефону. Заметив Харламову, она осеклась на полуслове, стрельнула глазами и тут же отвела их в сторону.
Занятая своими мыслями, Анна не обратила на это внимания. Они уже виделись сегодня на пятиминутке, поэтому сейчас просто разошлись в разные стороны. До Анны Сергеевны только донесся голос Регины: «А когда ты сможешь?» и легкий игривый смешок.
Анна Сергеевна вошла в свой кабинет, покосилась на ворох бумаг на столе. Качнула головой. Такое ощущение, что их с каждым днем становится все больше и больше. Скоро на белый халат надо будет надевать черные нарукавники, какие раньше носили счетоводы, на пациентов времени совсем не остается. Языкастый Крымов недавно с серьезным видом сообщил, что скоро начнет писать книгу – держать ручку в руках уже привычней, чем хирургические инструменты. И он, к сожалению, прав.