Обратный отсчет
Шрифт:
Меченый с безразличным видом кивнул.
— Я не знал, что они вооружены, — повернувшись к Алексу, произнес синьор Прима. — Прошу, пройдемте со мной.
Он что-то сказал телохранителям, и те, ни словом не обмолвившись, скрылись у себя в номере.
— Я должен извиниться за этот инцидент, — проговорил Прима, вводя агентов в просторный люкс.
Сквозь высокие окна внутрь лился солнечный свет. Тут стояли три письменных стола, две кушетки, несколько кресел и четыре настроенных на разные каналы
На пристенном столике громоздились компьютер, факс и два телефона.
Прима нажал на кнопку внутренней связи:
— Сеси? Сюда! Живо!
Повернувшись к агентам УПР, он развел руками:
— Я в ужасе! Я не имел ни малейшего представления, что мои люди незаконно провезли в вашу страну оружие.
Алекс Кокс не произнес ни слова в ответ. Он пытался раскусить этого итальянца. Тот, казалось, и впрямь был потрясен. Но что из этого следовало: то ли Прима и в самом деле ничего не знал, то ли перед ними очень хороший актер разыгрывал спектакль?
У Дэнни тоже имелись кое-какие соображения насчет итальянца. «Малый, несомненно, обаятелен, — думал он. — Однако, чтобы стать миллиардером, надо иметь трезвый ум и безжалостный характер. Приму нельзя недооценивать. Доверять ему тоже, кажется, нельзя».
В дверь постучали.
— Войдите! — рявкнул итальянец.
В номер вошла Сесилия Росси.
При виде Алекса и Дэнни у нее сузились глаза. Алекс жестко взглянул на женщину. Дэнни ухмыльнулся.
— У Карло, Луиджи и Джино при себе оружие, — набросился на нее Прима. — Ты знала?
Сесилия Росси ответила не сразу. Алексу показалось, что женщина думает, как ей лучше ответить.
— Нет, — просто сказала она.
— Мой приказ был ясен, — проговорил Прима, — никакого оружия. — Неожиданно он поднял палец. — Ты набирала их. Благодаря тебе Джиорджио Прима стал похож на того, кто прибегает к услугам обыкновенных уголовников.
— Я немедленно уволю их, — опустив глаза, промолвила женщина. Затем посмотрела на Алекса и Дэнни и сказала: — Я приношу извинения за инцидент. Вся ответственность лежит на мне. Что вы намерены предпринять?
Алекс Кокс, обращаясь к Приме, ответил:
— Мы не дадим этому происшествию хода при двух условиях: во-первых, оружие будет немедленно передано нам, и, во-вторых, мы лично проводим эту троицу в Хитроу и проследим за тем, чтобы они попали на первый же рейс в Италию.
— Разумеется, — сказал итальянец и свирепо поглядел на Сесилию Росси: — С тобой, Сеси, мы побеседуем позднее. Теперь же… возьми пистолеты и отдай их этим молодым людям… а потом узнай, когда ближайший рейс на Милан!
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Теплый, душный вечер. Окно в комнате Мэдди было широко распахнуто. Оно выходило
Девушка беседовала по телефону с отцом. Он все еще был в Чекерс и помогал премьер-министру работать над деталями протокола о международной безопасности.
— Когда вернешься? — спросила Мэдди.
В ответ усталым, но нежным и любящим голосом он пробурчал:
— Пожалуй, воскресенье, если удастся со всеми договориться. Ну а ты как, Мэдди? Помнишь свое обещание?
— Да, помню.
Она обещала, что не будет лезть на рожон и впутываться в авантюры.
Они поговорили еще несколько минут. Затем бабушка позвала ее ужинать. Она переехала сразу же после той страной ночи.
— Мне надо идти. Люблю тебя. До воскресенья.
Мэдди босая пришла на кухню. Когда они оставались вдвоем, то трапезничали не в столовой, а на кухне.
Бабушка уже восседала за столом.
Она бросила на внучку проницательный взгляд.
— Сказала ему? — спросила она, когда девушка села за стол.
— О чем? — невинным голоском поинтересовалась внучка.
— О Лайэме?
— Нет. Запамятовала. — Мэдди беспечно, как она надеялась, пожала плечами. — Да и что рассказывать-то? Он со дня на день уедет в Румынию.
Бабушка покачала головой.
— Вот и доверяй тебе после того, как ты заинтересовалась парнем, который отправляется за границу на целый год!
— Скучать у меня времени не будет, — грустно улыбнувшись, ответила девушка.
— Когда ты с ним встречаешься? — поинтересовалась бабушка.
— Завтра, — ответила внучка. У бабушки брови взметнулись вверх. — По работе, — пояснила девушка. — Он намерен помочь нам поймать нападающих на мороженщиков подонков. Мы собираемся переоборудовать его фургон под машину оперативного наблюдения.
Зал ожидания аэропорта Хитроу, 19:30.
Карло Берлотти сидел, откинувшись на спинку сиденья и скрестив ноги, на лице его было написано холодное презрение. Луиджи Руссоло, тощий, как клинок стилета, сидел по правую руку и недобро поглядывал на Дэнни. Последний же не обращал на итальянца никакого внимания.
Здоровенный Джино Северини восседал слева от Берлотти. Его лицо было мрачно от сдерживаемого гнева и предвещало недоброе.
Алекс и Дэнни сидели напротив них в переполненном зале и изнывали в ожидании, когда же объявят рейс, и они избавятся, наконец, от этой помышляющей о мести троицы.
Алекс взглянул на информационное табло.
«LH9057 отбывает в Милан в 20:00. Посадка начата». Наконец-то!
Алекс поднялся. Берлотти посмотрел на него.
— Пошли, — промолвил Алекс.