Обратный отсчет
Шрифт:
Я заверил Толика, что непременно расскажу детально, но потом как-нибудь. В другой раз. Просто…
Во-первых, конечно, правду пацану говорить не собираюсь. Он и без того свято верит, что Разрушитель это я. Если скажу, что умею создавать из обычных людей необычных, это вообще его поразит до глубины души. Хотя, надо признать, в свете случившегося, пожалуй, сам начинаю сомневаться, может реально я этот…Избранный, блин.
Во-вторых, на самом деле слабость у меня была слишком велика для каких-либо разговоров. И без того очнулся в состоянии выжатого лимона, а те полчаса, которые
— Ладно. Согласен. — Толик кивнул, а потом направился к дивану, чтоб приготовить себе постель. — Денек выдался вчера ого-го. Да и сегодня тоже. Завтра все обсудим. Слушай, но вообще…Как же это здорово. Я нахожусь рядом с Разрушителем. Я говорю с ним. Капец. Даже представить себе такого ее мог. Круто!
Я бубнеж Толика слушал в полуха. Слабость меня все-таки добила. Пока он искал постельное белье, пока гондобил себе удобное ложе, я вырубился в один момент. Проснулся только утром.
На то, чтоб восстановится, у меня ушла вся ночь. Спал, как убитый. Тьфу-тьфу-тьфу… И это, наверное, странно. По идее меня должна была мучать совесть. Дважды. И за то, что сотворил в сквере возле гостиницы, и за мать, которая рискуя собой, дала мне возможность уйти. Но…
Я прислушивался к своим внутренним процессам. Честно. Очень старательно прислушивался. Совести не было. Вернее, может она и существует во мне, как явление, но сейчас ее присутствие точно не ощущалось. Зато имелось четкое, ясное понимание — я чудовище. Правда никакого эмоционального переживания по этому поводу не испытывал. Страх присутствовал. Это, да. Тот же самый, что и сразу после пробуждения. Страх перед своей собственной силой.
Если не научусь контролировать способности, как было раньше, то вполне возможно стану причиной какого-нибудь апокалипсиса. Мировая слава, оставшаяся в учебниках истории, конечно, дело хорошее. Однако не хотелось бы вот такой популярности. Он погубил мир… А там вообще большой вопрос, будет ли кому эти учебники написать.
Я ведь много лет скрывался от окружающих. Прятал свою суть. И вполне неплохо у меня это получалось. Конечно, теперь понятно, в большей мере поспособствовала защита, которую поставила мать. Но она, эта защита, предназначалась конкретно для особистов, чтоб господа в черной форме не смогли определить псионика. А способности контролировал я сам.
Черт… Теперь, зная правду, когда вспоминаю шапочку из фольги, которую мы придумали с Настей, чувствую себя полнейшим идиотом. Сидел, как дурак, воображал себе черт знает что. В общем, контроль надо вернуть. Я реально сам боюсь того, что сидит во мне.
По совести сказать, пугает именно отсутствие контроля. Ликвидатор был прав… Ах ты, черт… Слишком часто я повторяю эту фразу в последнее время. Но не признавать данного факта не могу. Он действительно снова оказался прав.
Романовский давно заметил сам и мне говорил неоднократно, мои способности растут по мере того, насколько часто я их использую. Будто их мощность постепенно набирает обороты. И вот сейчас, похоже, эта мощность стала на несколько уровней выше моего сознания. А я так не хочу. Меня так не устраивает.
Было
А еще неприятным сюрпризом оказался тот факт, что я тоже могу терять силы. Да, конечно, на этот раз выплеск был слишком велик. Естественно, меня хорошенько тряхнуло. Но… Надо учесть на будущее. А то вот так в самый неподходящий момент окажусь слабее ребёнка.
— О-о-о-о-о… Проснулся? — Моментально среагировал Толик, стоило мне открыть глаза и завозиться. — Тут уже Ликвидатор заглядывал. Сказал, как только ты очнёшься, сразу спускаться вниз. Мы куда-то поедем.
— В лабораторию. — Ответил я пацану, поднимаясь с кровати. — В лабораторию поедем. Уверен.
— Что это за место такое? Вчера про него говорили и сегодня. — Спросил Толик, широко зевая.
Он, похоже, снова всю ночь контролировал мое состояние, потому что в отличие от меня не выспался.
— Поверь, если бы у меня был выбор, предпочёл бы туда больше не появляться. — Сказал я, а затем схватил полотенце и направился к ванной комнате.
Глава 15
Тишина в комнате стояла гнетущая и какая-то неловкая. Вроде бы обсудить нужно много, но молчали мы оба, и я, и мать. Для предстоящего разговора нам выделили тот самый кабинет, в котором я уже бывал при прошлом посещении лаборатории. Причем, Ликвидатор согласился даже на то, чтоб мы с родительницей остались наедине.
Правда, привели матушку в наручниках. И судя по всему, сплав этих наручников имел свинцовую пыль. Мать явно испытывала дискомфорт и болезненные ощущения.
Вообще, хочу сказать, странно, конечно, было видеть ее снова. После всего, что произошло. Вроде бы это — она. Вот, сидит напротив. Смотрит. Глаза ее, волосы, лицо. Но с другой стороны — совсем другой человек. Незнакомый. Я будто впервые увидел родительницу со стороны.
В ее взгляде больше не было вечно испуганного выражения, которое я наблюдал всю жизнь. Плечи распрямились. Черты лица стали резче, что ли. Зашуганная, замученная нищенской жизнью женщина, которая жила в богом забытом городке и работала на богом забытом заводе, пропала. И я не мог этого не замечать.
Возможно, ещё влияло место, где мы находились. Все-таки лаборатория особистов не самый лучший вариант для откровенных, доверительных бесед. А нам точно нужно многое обсудить откровенно и доверительно. Но, что говорится, за неимением лучшего, сойдёт и это. Лучше плохо, чем вообще никак. Тем более сейчас без той правды, которую знает только матушка, ни я, ни Романовский с места не сдвинемся.
Я, честно говоря, даже не рассчитывал, что встречу с матерью организуют настолько быстро. Думал, как обычно Ликвидатор еще покомпостирует мозг. Он это страсть как любит, напускать туману и выдерживать чертовы паузы. Ему нужно было устроиться работать театральным режиссером. Отличные драмы и трагедии ставил бы.