Обратный отсчет

Барчук Павел

Испоганил мне Романовский всё удовольствие от того, что мы с Княжной устроили. Хорошее настроение как рукой сняло из-за его слов. И кстати, насколько я знаю Полковника, он бы мне сейчас имя не сказал. Он бросил фразу про отца специально. Назло. В ответ на мою издевку, что не является псиоником. Я показал зубы, он ответил тем же.

На ужин не пошел по той же причине. Не хотелось видеть ни Ангелину, ни Ликвидатора. Задолбала эта семейка.

В башке упорно крутились слова, сказанные Сергеем Сергеевичем. Я всячески гнал их прочь,

убежал себя, что он просто соврал. Сочинил специально, потому что хотел задеть меня побольнее. Короче, я всеми силами приводил свое состояние в норму. Не получилось.

Даже засыпал в итоге один хрен размышляя, действительно ли мой отец был на балу. И еще думал, кто он такой. Чисто теоретически, получается, родителем может быть кто-то из богатеев. Хотя с другой стороны, в Императорском дворце еще и прислуга была. Может, мой отец тот самый клоун в чулках…Это, конечно, будет тот еще номер. С другой стороны Полковник мог и соврать. Чисто, чтоб подгадить мне.

В общем, вырубился я спустя почти час из-за всех этих мыслей, поэтому сейчас точно открывать глаза не собирался. Наверное, это просто сон. Мне сниться, будто кто-то забрался в комнату. На самом деле, со стороны подобную глупость сделать никто не мог. А домочадцы вряд ли по мне так соскучились.

— Антон… Борис, твою мать!

Чья-то рука шлепнула меня прямо по щеке. Конкретно так шлёпнула, с громким звуком.

— Эй! Больно! — Я резко подорвался, принял сидячее положение и уставился сонными глазами на Ангелину.

Это была она. Романовская. Девчонка стояла рядом с моей кроватью, наклонившись совсем близко. Из-за этого ее ночная сорочка топорщилась вверху и я заметил то, что, как бы, замечать не надо. Черт… Внутри появилось какое-то странное чувство, похожее на смущение.

— Чего тебе, психованная? — Я отвел взгляд в сторону, стараясь не пялится на Лину. Хотя давалось мне это очень непросто.

— Борис, я боюсь. Страшно, страшно, страшно… — Романовская не разговаривала. Она шипела.

Девчонка вообще выглядела очень странно. Лицо ее было белым настолько, что я даже в темноте мог разглядеть каждую его черточку. Волосы стояли дыбом, будто она только что драла их с собственной головы. На губах виднелись следы зубов. Ее зубов. Словно Романовская долго, сильно эти губы грызла или скорее даже кусала. Так бывает, если человек вынужден терпеть невыносимую боль.

— Дожили… был один псих в доме, теперь вас двое… — Я покачал головой, попутно подтягивая к себе одеяло.

Волнение, замешанное на каком-то непонятном стеснении, никуда не ушло. Наоборот, оно стало сильнее. А еще я вдруг почувствовал непривычные ощущения ниже живота. Нет, я как бы знаю все про взрослые отношения. Читал, с Настей иногда обсуждали. Но всё — в теории. А сейчас у меня возникло четкое ощущение, будто теория начинает переходить в практику.

Очень не вовремя! Последняя особа на земле, к которой я бы хотел испытывать что-то подобное, это Романовская.

К тому же она сейчас своим видом откровенно пугает.

А потом до меня дошел еще один нюанс. Ангелина сначала звала Антона, но потом, когда сообразила, что просыпаться я не собираюсь, Борисом. То есть ей так было необходимо меня разбудить, что она наплевала на запрет отца произносить в этом доме мое настоящее имя.

— Борис… — Романовская плюхнулась на колени, вцепившись побелевшими от напряжения пальцами в край кровати. — Мне страшно. Во мне что-то есть. Что-то постороннее. И оно…

Девчонка подалась вперед, будто собиралась поведать какую-то ужасную тайну.

— Оно со мной разговаривает…

Глава 4.2

Сначала я подумал, что Романовская пьяна. Мысль, конечно, крайне странная, но мало ли. Не замечал за ней прежде подобных наклонностей, однако в трезвом уме говорить такие вещи никто не станет.

Я даже в свою очередь подался навстречу девчонке и принюхался, дабы проверить свою версию происходящего. Может, она на фоне стресса втихаря у себя в спальне лакает винишко. Хрен его знает. Семейка то с приветом.

Однако запаха алкоголя не ощущалось. Вообще. Наоборот, от Ангелины чувствовался приятный лёгкий аромат цветов. Наверное, духи. Хотя… Было еще что-то неуловимое. Слегка раздражающее, но практически не ощутимое. Это точно не алкоголь. Я чуть сильнее втянул воздух. Черт…знакомый запах… Однако понять, чем именно повеяло от Романовской, я не успел. Она посмотрела на меня с опаской и немного сдвинулась в сторону.

Ну, класс. То есть из-за того, что я ее нюхал, как ненормальный, эта сумасшедшая особа заподозрила в сумасшествии меня. Ладно. Не пила. Этот вариант отметается.

Знаю, есть еще какие-то всевозможные смеси. Правда, они запрещены законом с Империи. И там все серьезно, вплоть до пожизненного. Когда наша страна собрала себя по крупицам из развалин прошлого мира, вернее, когда Корпорации объединили остатки былого государства и подтянули куски соседних, от которых остался почти только пепел, все наркотические вещества и около того были запрещены. В принципе, думаю, дочь Ликвидатора могла бы где-нибудь приобрести что-то такое, но опять же, ее взгляд оставался максимально испуганным, однако вполне себе трезвым. Нет. Тоже отметается.

Ну и последний вариант — Ангелина всё-таки реально сошла с ума. В полном смысле этого выражения. Может, у них и правда такая хрень в генах, по наследству передается. А что? Папаша, чего уж греха таить, с великим прибабахом. Доченька, естественно, пошла в него. Все логично.

— Ты пьяна? — Спросил я на всякий случай, рассудив, что первый вариант несомненно лучше наркоты или поехавшей крыши.

— Борис, я клянусь тебе, во мне поселилась какая-то сущность. Честно слово! Ты веришь?! Я не вру! — Девчонка резко дернулась вперед и схватила меня за руку.