Обратный счет
Шрифт:
вытащить изо рта какую-то белесую гадость. Марлю, что ли? Или вату? А потом
помассировал всей пятерней нос и отодрал от него, поочередно с каждой
стороны, два лоскута неизвестно чего, цвета кожи и противно дрожащее. И
оказался полностью Бэтээром.
– Здравствуй, Макс, – сказал Игорь напряженно. – Ты классно готовишь.
У тебя ко мне дело?
Макс Стычкин по прозвищу Бэтээр сказал:
– Хреново выглядишь, Баскетболист. Тебе, наверно, гонят,
только не верь, врут, подонки. Выглядишь, как труп.
– И чего же тебе от трупа нужно? Пойди в мой дом и возьми, что хочешь.
Разве у тебя нет ключа, стряпуха? – проскрипел Баскетболист, не отводя взгляд.
Макс хищно усмехнулся.
Годы на зоне не прошли понапрасну. Его пирожки и пельмени кум ставил
на стол, когда приезжали проверяющие из Москвы. Кулинарной премудрости
учил Макса желчный и мстительный зэк Филимонов по прозвищу Филин,
который отбывал за бытовуху. Борзой был, кого-то порезал, соседа, что ли.
Лагерный начальник, прознав, что тот работал на гражданке шеф-поваром в
ресторане, сразу же назначил его готовить жратву для себя. Филину
потребовался подручный, и он присмотрел Макса. Филин не был падлой.
Сволочью был, но падлой не был. Он заставлял Бэтээра готовить, когда ему в
лом самому было возиться со стряпней. Так и натаскал.
А сосед Стычкина по нарам, которого все звали Гаврей, хоть лет тому
было под шестьдесят, в минуту тщеславного откровения научил менять
внешность простыми приемами. Гавря на воле имел хорошую специальность,
он ловил на бабки лошар, желающих погнуть пальцы перед друганами, и толкал
им всякое фуфло под видом костей тиранозавра или статуй древних божков из
окаменевшего дерьма мамонта. При такой работе без умения перевоплощаться
Гавря долго на этом свете не задержался бы.
Когда Макс понял, что от Баскетболиста ему ничего добром не
обломится, он решил выкрасть у него план лабиринта. Вот просто так, взять и
выкрасть у скурвившейся сволочи каракули, которые тот выводил, прижав к
покрытой зеленой плесенью холодной стене старый замызганный блокнот.
Макс выследил тетку, которая каждый день приходила в Игорькову
квартиру наводить чистоту и готовить, и позвонил в дверь ее хаты. Дура
открыла, Бэтээр ввалился. Он был спокоен, так как знал, что тетка живет одна,
соседи подсказали.
Денег у него оставалось немного, но он отдал ей половину из того, что
осталось, пообещав столько же потом. Он сказал ей: «Ментам сольешь – потом
найду и урою», и как аргумент показал наколку на руке.
Одуревшая экономка часто кивала головой,
зачем это Бэтээру нужно, но тут же прикусила язык.
– Не парься, мамаша, – сказал ей Стычкин, – ничего твоему буржую не
сделается. И потом, разве у тебя есть выбор?
В его присутствии женщина набрала номер работодателя и забубнила,
зажав нос двумя пальцами, что свалилась с высокой температурой. И что
непременно пришлет на эти дни себе замену. «Это очень хороший повар, он
прекрасно готовит, а остальное я все сама потом переделаю, хорошо? Игорь
Павлович, хорошо? Вы не обидитесь? В агентство не сообщите? Этот повар
тоже из агентства, но это как бы… частным порядком», – волновалась
экономка, чувствуя себя последней гадиной.
Макс все продумал и взвесил. Баскетболист его давно не видел, да и
зона людей меняет. Но кое-какие меры принять все-таки стоит,
воспользовавшись бесплатными советами Гаври. А вот голос… Придется
побыть немым.
И Бэтээр вошел в дом бывшего друга, и его не узнали. Хороший грим и
хороший парик. Целых два дня, с утра до вечера, он находился в квартире один,
но так и не смог найти то, ради чего все это затеял, то, на что надеялся, как на
свой последний шанс.
Он был уверен, что Врублевский не станет доверять такие секреты
компьютеру. Компьютеры ведь часто взламывают. Значит, следует искать тот
самый старый блокнот или вырванный листок из него. Но где? Макс все
перерыл. Не в банковскую же ячейку запрятал записи Баскетболист? Если так,
то дело тухлое, ему никогда до него не добраться.
Потом надежда вновь засветила, когда Бэтээр вспомнил про старую
кожаную папку на молнии, с клацающим замочком на боку, которую видел у
Баскетболиста еще в Редникино, и эта затертая коричневая папка попадалась
вчера Максу на глаза. Он ее даже открывал, а потом отбросил в сторону,
придурок, не прощупав хорошенько подкладку. Мог Игорек прятать записи в
ней? Однозначно. Именно в ней он их и прятал.
Но, когда Макс, опомнившись, кинулся ее искать, чтобы проверить
догадку, он ее не нашел, папка исчезла! Кто мог ее взять? Феликс Зубов,
который тоже не признал в умственно отсталом поваре Макса? Кстати, что
общего у Врублевского и этого шакала? Зубов всегда был гнидой, только
Баскетболист этого не замечал. Хотя, может, замечал, да ему было это по фигу,
они особо никогда не корешались.
Зубов здесь крутится с каким-то своим резоном, о той истории он знать