Образцовый работник
Шрифт:
Цунэ сложила руки на коленях и посмотрела на мужа:
– И ты веришь этой чепухе? Ведь ты честно заслужил такую зарплату. Начал работать, когда кончилась война, – трудился и в дождь, и в тайфун, не пропустил ни одного денька. И за все это стал получать 70 долларов. Разве это
Эйкити, приподнявшись на постели, крикнул:
– Это похоже на правду. Они на это способны. Отец, хватит тебе гнуть спину на американцев! Я не хочу учиться на деньги, которые они швыряют тебе как подачку! Буду работать и учиться в вечерней школе!
– Балбес! Выбрось из головы эти мысли! – Адания нахмурился. – Лучше учись! Пока ты не сдашь экзаменов, я как-нибудь продержусь. Смотри, если провалишься!
– И в вечерней школе можно учиться!
– Эйкити! – рявкнул отец. – Ты даже и думать не смей, что провалишься. Да и преподаватели говорят, что тебе нечего бояться. Я только этим и живу. Если выдержишь, будешь и дальше учиться за счет государства. А потом сможешь поступить в любой университет – хочешь в Токийский, хочешь в Васэда. Только два года! Два года продержись. Никаких тебе вечерних школ. Даже если я буду безработным, у нас найдутся деньги для твоей учебы. Только учись!
– Значит, тебе еще не окончательно отказали? – спросила Цунэ. – Послушай! А что, если нам обратиться к господину Гиме? Конечно, я давненько не виделась
– Да, да. – Адания охотно ухватился за спасительную мысль. – Гима. Если он только захочет, он может спасти нас.
– Нет, не может! – возразил Эйкити. – Если уж Оминэ сказал, что бессилен, что может сделать новоиспеченный депутат, да к тому же от Демократической партии? Лучше уж сразу в Народную партию!
– Эйкити! Не болтай глупостей! – оборвала его мать. – Если мы это сделаем, все выйдет именно так, как хотят американцы, – и отца, и Гиму, который просил за него, будут считать обманщиками.
– Вовсе нет. Это не будет означать, что они обманщики. Представитель Народной партии расскажет всю правду. А там, гляди, и газеты подхватят. Так, пожалуй, дойдет и до Токио. Вот заварится каша! Конечно, отца после этого не вернут на работу, но хоть пострадает тогда он не зря!
– Болван, заткнись! – вскипел Адания. – Много думать стал. Жизни еще не нюхал. Я, как бы ни было тяжело, все терпел ради вас. Тебе этого пока не понять. Может быть, это и хорошо, только вот что: уймись – и марш спать!
– Поня-ятно… – протянул Эйкити. – Ладно. Но меня уволь от такой жизни! – Он лег в постель и потушил лампу.
Адания хотел закатить ему оплеуху, но Цунэ остановила его. Адания еще долго сидел, бранясь и ворча себе под нос, и наконец сказал:
– Ладно, давай ужинать.