Образцовый учитель
Шрифт:
– Тогда что не так?
– Наверное, я просто устала ждать тебя, – натянуто усмехнулась она и спустилась с дивана на пол, целуя его.
Бочаров старался не увлекаться, верхняя губа все еще побаливала. Его уже завел вид безупречного сексуального тела Яновской, и Лёля, слава богу, не задержалась долго на его губах. Девушка стала спускаться поцелуями по его телу ниже, ослабила узел на полотенце и распахнула его.
– Боже, как я скучала, – прошептала она.
Рома откинул голову, тихо простонав от наслаждения, когда губы и язык скользнули
– Я тоже скучал, детка…
***
Идиотская Москва. Рома не помнил, как прошли два последних дня в столице. Кажется, Яновская околдовала его. Еще никогда он не проводил в постели двое суток. Магия, не иначе.
Перед тем как покинуть город, Бочаров заехал в студию, чтобы дать интервью самому известному журналисту страны. Рому давно упрашивали появиться на этой передаче. Раз уж появилось небольшое окошко, почему бы и нет. В конце концов это лишний раз напомнит людям о том, что он никуда не пропадал. Съемки заняли слишком много времени. Роман не ожидал, что проторчит в студии весь вечер и половину ночи.
В самолет он сел совершенно затраханный в прямом и переносном смысле слова. Журналист просто опустошил ему мозг провокационными вопросами, а Лёля – яйца.
Стюардесса разбудила Бочарова когда они уже приземлились. Рома потер заспанные глаза и выглянул в иллюминатор. Солнце всходило, а, значит, ему больше не удастся поспать. Контрастный душ и снова на работу.
Живот скрутило, странной, необъяснимой дрожью. Такого еще с ним не было. Что-то новенькое.
Через час он заскочил в Старбакс за двойной порцией кофе и встретил там Марину. Это уже становилось традицией. Утро и соседка сверху.
– Доброе утро, Марин, – он был рад видеть молодую женщину.
– Жаль только времени не осталось поболтать, я уже убегаю, – с сожалением сообщила она, допивая свой капучино.
– Я сам только из аэропорта, – Рома заказал себе флэт уайт. – Кажется, даже не спал за выходные. Так что собеседник из меня никудышный.
Молодая женщина расплылась в улыбке, и Бочаров вдруг поймал себя на мысли, что не хочет от нее ничего, кроме человеческого общения. Она вызывала в нем приятные чувства, но не больше. А еще он с неприязнью для себя обнаружил, что хоть и шикарно провел эти выходные, и секс был крышесносным как никогда, но чувства и эмоции – их не было. Они толком и не разговаривали с Лёлей за эти двое суток.
***
В школе что-то произошло. Было слишком тихо. Хотя нет, галдеж учеников никуда не делся, но учителя выглядели какими-то подавленными…
Заскочив в учительскую, Роман сразу же обратился в слух, как только заметил Эйнштейна, Денисову, свою наставницу и еще несколько учителей.
– До сих пор в голове не укладывается, – тяжело вздохнула директриса, шмыгнув носом. – Мы только в пятницу проводили ее на пенсию.
– Сегодня ее первый день…
– Она так ждала этого дня.
– Вот в такой стране мы живем, всю жизнь пашем, чтобы уйти на пенсию и не доживаем до нее.
Роман встревоженно
– Что случилось? – Бочаров поставил сумку с ноутбуком на стул. Он не хотел делать поспешных выводов, боясь, что из-за бессонных ночей всего лишь неправильно понял разговор.
– А вы, как всегда, не читаете рабочий чат, Роман Дмитриевич?
Он даже не заметил Тоню в учительской. Заплаканные котеночьи глаза смотрели на него с упреком.
– Я был… не в городе, – прочистив горло, ответил он и встретился взглядом с Елисеевой.
Его обдало жаром, когда он заметил застывшие слезы в ее глазах. Сердцебиение участилось, пульс стал отдавать в ушах. Она показалась ему такой миниатюрной, хрупкой и ранимой в этот момент. Он что, соскучился?
Поймав себя на этой мысли, Рома в шоке заморгал, прослушав разговоры коллег.
– …Веру Иосифовну сегодня утром забрала скорая, инфаркт, – пояснил Палыч, неуклюже почесывая пятерней спутанные волосы.
Рома неосознанно перевел взгляд на Ксюшу, а та хлюпнула носом и опустила глаза.
– Вот черт… – тихо выругался Бочаров, оседая на стул. Ему было искренне жаль пожилую женщину. Он был хорошего мнения о том, какие знания она успела дать детям в школе. Единственные девятиклассники, которые понимали его английскую речь без проблем – были ее учениками. – Я чем-то могу помочь?
Учитель истории – Лидия Семеновна постучала пальцами по коробке с надписью.
Бочаров порылся во внутреннем кармане пиджака и достал оттуда все наличные, что у него были. Он пропихнул купюры в отверстие коробки и почувствовал на себе пристальный взгляд. Ксюша и Тоня. Они обе догадывались, что в этой пачке денег было больше, чем скинули все их коллеги, вместе взятые, но не сказали ни слова. Тень улыбки скользнула на губах Тони. Ксюша лишь отвела взгляд в сторону.
Так она вела себя с ним весь оставшийся день. Неужели до сих пор дуется за тот поцелуй?
***
В конце рабочего дня Бочаров чувствовал себя так, словно его переехало бульдозером. Хотелось завалиться в постель и проспать до самого утра.
Но на вахте его ждал Кощей.
– Ты что тут делаешь? – Роман потянул парня за собой из школы, довел до авто и усадил на пассажирское сиденье. – Извини, детского кресла у меня нет.
– Ха-ха, – гримасничал пацан.
– Зачем в школу приперся? Я просил не высовываться.
– Вы на сообщения не отвечали, Роман Дмитриевич. Мы договорились еще с утра встретиться, чтобы я вам передал все, что найду по объекту.
– Вот черт, – Рома потер виски, устало вздохнув. – Ты прав, извини. Что там у тебя?
Кощей открыл тонкую папку с распечатками и данными на Ксюшу.
– На нее зарегистрирован дом, в котором она живет и еще несколько загородных коттеджей, – начал докладывать парень.
– Не хило.
– Родители в обычной панельке тут в центре, а старшая сестра в Питере.