Образец "Ноль"

Никонов Андрей

— Да, мэм.

— Обратно отправляешься через три часа, а пока можешь прогуляться по базе, осмотреться. Здесь отличное место, если любишь тишину и покой.

«Здесь» означало «на другом конце света». В буквальном смысле. Остров Марлоу-4, лежащий среди океана в Южном полушарии, находился, если смотреть через центр Сегунды, почти напротив Параизу. То, что Силы обороны основали базы в другом полушарии, Рози восприняла спокойно, за время службы она привыкла к тому, что у её ведомства есть множество секретов не только от рядовых сотрудников, но даже от руководства, управления и департаменты обладали самостоятельностью в таких делах. Странно было то, что базами заправляла канцелярия, самый мирный

и тихий отдел во всём штабе, но и это Рози приняла.

Она попала в Силы обороны случайно. Когда ей было пятнадцать, она ушла из дома и связалась с уличной бандой, которая грабила дома зажиточных горожан. Банда — так они себя называли, насмотревшись фильмов со Старой Земли, на самом деле добычей становилась всякая мелочовка, которой хватало, чтобы купить выпивку или стимуляторы. У простых жителей Параизу ценности в домах не водились, у тех, кто побогаче, стояли всякие хитрые штуки, которые без специального оборудования не взломаешь. Какое-то время банде везло, но в тот раз, когда их повязали, стальные решётки опустились на окна в самый неподходящий момент. У Рози, которой к тому времени исполнилось семнадцать, был выбор — отправиться в колонию, или пройти курс реабилитации.

Её дядя, судья Иржи Суон, который лично зачитал приговор, направил девушку в исправительный лагерь Сил обороны не на девять месяцев, как обычно поступали с мелкими преступниками, а на полных три года. Рози отслужила эти три года в егерях, потом закончила офицерские курсы, и прочно обосновалась в штабе. Несколько раз в году, как и всех остальных офицеров, её вызывали на сборы, учебные походы или краткосрочные операции департамента, вроде дежурства в портальном комплексе, или вот как в прошлом году, слежкой за Веласкесом, но этим всё и ограничивалось. Лейтенант украшала собой приёмную начальника канцелярии, а ещё отлично разбиралась в кадровых делах.

И всё это время не могла понять, для чего вообще существуют Силы обороны. Со стороны их служба выглядела красиво и внушительно — натасканные инструкторами спецназовцы, бойцы с преступностью. Но этим отлично занимались Бюро и полиция, не было никакой необходимости содержать сорок тысяч отлично подготовленных бойцов. У Сегунды не существовало внешних врагов, и оборонять Остров было не от кого. Так Розмари считала до того момента, когда чёрные кляксы присосалась к её виску. И теперь смотрела на собственную службу по-иному — многие вещи встали на свои места, вот, например, как этот островок.

Марлоу-4 имел почти круглую форму, пять километров в поперечнике. Постройки располагались на севере, здесь берег был почти пологим, с обустроенным пирсом и ангарами для катеров. Подземный док для подводных лодок возвели на западе, именно оттуда Рози отправят домой. Точнее, сначала на базу в пятидесяти километрах от Параизу, а уже потом в Акапулько. Остров выглядел почти безлюдным, изредка на дорожках попадались люди в форме и в штатском, несколько катеров качались на волнах неподалёку от берега, на одном из них отдыхала компания в пляжной одежде.

На востоке возвышалась гора, которая почти отвесно уходила в море, на вершину вела оборудованная тропинка, площадка на высоте полутора километров была огорожена и совершенно безлюдна. Рози подошла к перилам, подставила лицо морскому ветру, мельчайшие капли воды били по коже, волны внизу бились о камни, вокруг, сколько хватало взгляда, простирался океан. Вдали виднелись другие острова, женщина напрягла зрение, пытаясь рассмотреть, что там творится, но они находились слишком далеко.

В тридцати километрах от неё другая женщина, Филипа Суарес, лежала в прозрачном коконе. Глаза у неё были открыты, в уголок левого глаза от постамента,

на котором стояла капсула, шла тонкая трубка, по ней подавался бесцветный раствор. Пальцы Филипы сжимались и разжимались, лицо исказила гримаса ужаса. В нескольких шагах от капсулы стояли двое мужчин в белых халатах.

— Хорошая реакция, — сказал один из них, делая пометку в планшете, — попробуй увеличить уровень до оранжевого. Добавь ещё электрические разряды, только не переборщи, а то получится как с образцом из пятой. И тогда нас точно по голове не погладят.

— Она выдержит? — с сомнением произнёс второй.

— Мне откуда знать. Мы с тобой кто? Исследователи. Мы только нарабатываем опыт, получаем его вот от таких, — первый кивнул на Филипу, — объектов, и передаём данные дальше. Но если вдруг у тебя есть сомнения, выскажи их не мне, а куратору.

— Ну уж нет, — хохотнул второй, — себе дороже. Значит, оранжевый?

Он повёл пальцем вверх по экрану планшета, тело Филипы выгнулось в дугу, комки мышцы появлялись под кожей то здесь, то там, зубы скрежетали, растираясь в порошок, из уголка глаза, прямо из-под трубки, выкатилась слеза.

Белоснежное здание в четыре этажа выстроили два года назад. Персонал жил на первом этаже, второй занимали служебные помещения, а весь третий, с тридцатью шестью палатами, отводился для пациентов. Сейчас их было одиннадцать.

* * *

Фран аккуратно высунула ногу из-под одеяла, нащупала кончиками пальцев прохладный пол, стараясь не шуметь, села на кровати. Обернулась, и выругалась про себя. Она зря осторожничала, соседняя подушка пустовала. Девушка соскочила на пол, голышом подошла к окну, провела рукой по стене, заставляя жалюзи раскрыться. В ста метрах стена деревьев, увитых лианами, казалась сплошной зелёной массой. За поясом безопасности вокруг дома следили, молодая поросль была подстрижена почти под корень, даже трава почти не выбивалась. Голова после вчерашнего чуть побаливала, Фран прошлёпала в ванную комнату, и долго стояла под холодными струями воды. Она обожала прохладный душ, и выключила воду, только когда губы посинели. Накинула халат, толстый, пушистый и очень мягкий. Комм ничего подозрительного не замечал, мотоцикл стоял неподалёку на улице, там, где она его бросила, пистолет лежал в сумочке, в самой сумочке никто не рылся.

Парня с яхты, помахавшего ей, когда она готовилась выпустить ракеты по цели, Фран узнала сразу. Трудно не узнать человека, которого ты разглядывала с помощью дорогой и очень чувствительной камеры, и в первую секунду она даже было полезла за пистолетом, но потом сообразила, что уж её-то этот молодой пижон никак не вычислит. В маскировочном балахоне, меняющем почти всё, вплоть до походки, можно скрыться от кого угодно, именно поэтому такие штуки были запрещены. Тем не менее, весь день, пока Веласкес таскался с ними сначала по мэрии, а потом по дому политика, Фран непрерывно за ним следила. Молодой человек ничем не показал, что в чём-то её подозревает, и всё равно, врождённая паранойя или то, что называют шестым чувством, заставила её продолжить знакомство — сначала в баре, где Павел ничего не пил, потом в ночном клубе, где он ничего не глотал и не колол, а потом здесь, в глухих джунглях. У молодого мага, оказывается, был собственный коттедж, оборудованный так, что у Фран слюнки потекли. Она мысленно посчитала, во что обошёлся бы ей герм-вход компании «Уорбиш Тринити», две полностью изолированные комнаты-капсулы, защиту которых не смог пробить навороченный сканер, и комплекс «Эхо-440», который угадывался небольшими пирамидками, разбросанными по всему зданию. Фран неплохо зарабатывала для девушки её возраста, но такой коттедж позволить себе пока что не могла. Так же, как и коллекционный Дьяболо. И яхту.