Обреченная. Книга 1
Шрифт:
– - Вира, ты все не правильно поняла! Габриель был так рад тебя видеть. Что даже не заметил твоего положения.
– - И что же такого ужасного в моем положении?
– удивилась я.
– - Я обрек тебя! Из-за моего поступка ты страдаешь!
– проговорил нежный голос Габриеля за моей спиной. Я обернулась. Его глаза были полны боли.
– - Страдаю? Когда я узнала, я была на седьмом небе от счастья! А Ты говоришь, страдаешь.
– - Разве ты не понимаешь? Женщина умирает при рождении такого ребенка, а может и вовсе не выдержать беременности! Я приговорил
– он закрыл лицо руками. Я прикоснулась к его рукам, пытаясь оторвать от лица, но тщетно. Мне оставалось только гладить его волосы, руки, плечи. Я очень хотела его успокоить, но не знала как.
– - Это уже не важно!
– мягко сказала я. Он опустил руки. Выражение лица было странным: испуганным и рассерженным одновременно.
– - Не важно! Для меня нет ничего важнее твоей жизни! А ты говоришь не важно?
– почти кричал он.
Я не успела ничего ответить. Питер сообщил, что у нас гости.
– - Это твой отец. Он зол! Ты ему не сказала, что приезжаешь?
– удивился Габриель.
– - Нет. Я хотела поговорить с вами. Он даже не знает о моем положении.
– - Знает. Ему 15 минут назад звонила твоя мама и сказала. Она хотела поговорить с тобой. Он идет со мной ругаться!
– - Ругаться?
Отцовская забота не знает границ. Он подумал, что Габриель бросил меня, когда узнал о беременности. Поэтому за неделю до отъезда он не появлялся, а я так сильно переживала. Он еще тогда допытывался, что у нас случилось, но мне не чего было ему ответить.
– - Ну, здравствуйте!
– прорычал отец, -- Спасибо дочка, что предупредила отца о приезде! Сразу побежала к нему.
– - Папа, убавь пыл! Он ничего не знал!
– - Ну, да конечно! Он сама невинность!
– рвал и метал папа.
– - Нет. Я не невинность! Но уверяю вас я...
– - начал было Габриель.
– - А кто бросил мою дочь в таком положении? Папа римский?
– возмущался отец. Я его никогда не видела таким злым.
– - Папа, говорю же, он ничего не знал! Я сама узнала об этом только месяц назад!
– пыталась я достучаться до отца!
– - Да у тебя уже месяцев семь-восемь! Как можно такое не заметить? А не сообщить родителям?
– - Вообще-то только шесть. Боялась вот такой реакции! Упокойся, пожалуйста!
Тут у меня заурчало в животе. Желудок пронзила боль. Ко всему прочему я получила пару ударов в пупок. Я инстинктивно сжалась и стала присаживаться. Меня подхватил Габриель. Он положил меня на диван.
– - Что это? Тебе больно? Плохо?
– испуганно спрашивал он.
– - Все нормально. Просто он хочет есть и дерется. Малыш очень сильный!
– простонала я. Я по привычке подняла кофту и стала заживлять новые синяки, не подумав, что окружающие не готовы к этому зрелищу. Я услышала несколько испуганно-взволнованных охов. Я смотрела на Габриеля, а он на мой животик. Его глаза округлились, наполнились ужасом.
– - Что это?
– одновременно спросили папа и Габриель. У обоих отвисли челюсти. Я быстренько закрыла живот.
– - Я же сказала, он очень сильный! Папа, я приеду к
– - Выгоняешь! Ну-ну! Защищаешь своего Габриеля, а он на тебе даже не женился!
– - Папа! Прекрати! О чем ты только говоришь!
– возмутилась я.
– - Ладно-ладно, ухожу уже!
– проворчал отец, но вышел из дома.
– - У вас чисто случайно нет крови?
– обратилась я к Питеру.
– - В каком смысле? У вампиров нет крови!
– - Вы меня не поняли. Ребенку нужна пища обоих родителей. Первые месяцы он обходился моей едой, а теперь ему нужна ваша! Он есть хочет!
– я осторожно гладила живот. Турнены все без исключения онемели от изумления.
– - Ты будешь пить кровь?
– удивился Габриель.
– - Я уже целый месяц только и делаю, что ем сырое мясо, но ему мало!
Правильно говорят, что беда не приходит одна. Отец вернулся, но я не слышала, что он сказал. У меня начинался очередной приступ. Прошло всего 10 дней, а я рассчитывала на две недели. Вот тебе и незапланированный эксперимент, да еще и на глазах у собственного отца.
Все происходило как всегда: помутнело в глазах, голову пронзила дикая боль, уши заложило, тело не слушалось. Я схватилась руками за голову и хотела выбежать, но тело мне не подчинялось. Я чувствовала как по скулам течет что-то влажное и теплое. Я ничего не могла поделать в этот момент. В любой миг кто-то из Турненов мог не выдержать, а даже сопротивляться не смогу. А боль только усиливалась. Я сжала голову еще сильнее и закричала. Меня держали очень сильные руки, они просто прижали меня к дивану, повернув на бок. В таком положении я пробыла еще какое-то время, пока боль не утихла, а голова не прояснилась.
– - Она жива?
– донесся голос отца.
– - Да, -- просто ответил Питер. Именно он сидел со мной рядом.
Я открыла глаза. В комнате были только отец и Питер. Значит, я была права, остальные не могут переносить открытую кровь. Но тут же, в комнате появился Габриель с мокрым полотенцем. Он подлетел ко мне и стал очень аккуратно вытирать кровь, которая в этот раз шла из ушей. В глазах было столько боли, что сердце разрывалось.
– - Вира, любимая, давай вытащим это! Пожалуйста! Питер сможет. Это причиняет тебе столько боли. Я не могу видеть, как ты мучаешься из-за меня! Пожалуйста, позволь нам...
– - умолял Габриель.
Меня от этих слов будто окатило ледяной волной. Ему не нужен наш малыш! Он хочет "это" вытащить. Даже Отто смог назвать его ребенком, а его собственный отец... У меня был шок! Мое уже материнское сердце кричало от боли. Как он вообще может такое мне предлагать? Я не позволю причинить моему ребенку боль.
Я выхватила у него полотенце и твердо села. Оба Турнена удивленно на меня уставились.
– - Никогда!
– произнесла я по слогам. Я очень осторожно встала и подошла к отцу. Раз они против моего малыша, я знаю пару людей, которые согласятся воспитать его.