Обреченное королевство
Шрифт:
— Два раза, э? В картах всегда делаешь третий заход. И чаще всего выигрываешь.
Шаллан нахмурилась.
— Нет, это не так. Согласно законам теории вероятности и статистики…
— Ничего не понимаю в этой проклятой математике, — сказал Йалб, скрестив руки на груди, — но я знаю, что такое Страсти. Ты всегда выигрываешь, когда тебе позарез нужно.
Страсти. Языческое суеверие. Конечно, Джаснах тоже отнеслась к охранным глифам как к суеверию, так что, возможно, в перспективе все сходится.
Попробовать в третий раз… Шаллан
Но Шаллан в любом случае не воспользуется ее предложением. Оно — как стеклянная сфера без драгоценного камня в середине. Красивая, но ничего не стоящая. Не лучше ли воспользоваться последней возможностью получить то, что ей надо сейчас?
Нет, не получится. Джаснах достаточно ясно заявила, что Шаллан недостаточно образованна.
Недостаточно образованна…
В голове Шаллан мелькнула идея.
Продолжая стоять на дороге, она подняла безопасную руку к груди, удивляясь собственной дерзости. Скорее всего, ее вышвырнут из города по требованию Джаснах.
Да, но если она вернется домой, не попробовав каждую тропинку, сможет ли она посмотреть в глаза братьям? Они зависят от нее. Первый раз в ее жизни кто-то нуждается в ней. Ответственность возбуждала Шаллан. И пугала.
— Мне нужен продавец книг, — сказала она слегка дрогнувшим голосом.
Йалб поднял бровь.
— Третий заход чаще всего выигрывает. Ты сможешь найти книжную лавку, открытую в это время?
— Харбрант — большой порт, юная мисс, — с улыбкой сказал он. — Лавки открыты допоздна. Ждите здесь.
И он ввинтился в вечернюю толпу, оставив ее с невысказанным протестом на губах.
Она вздохнула, потом уселась на каменное основание осветительного шеста, в как можно более скромной позе. Здесь должно быть безопасно. Она видела, как другие светлоглазые женщины проходят по улице, хотя их чаще всего несли в паланкинах или в этих маленьких, толкаемых руками тележках. Она даже видела настоящую карету, хотя только очень богатые люди могли себе позволить иметь лошадей.
Несколько минут спустя из ниоткуда возник Йалб и махнул ей рукой. Она встала и поторопилась за ним.
— Не нужно ли взять носильщика? — спросила она, пока он вел ее по большой боковой улице, бегущей поперек склона холма. Она шла достаточно осторожно; юбка была очень длинной и ей не хотелось изорвать ее края о камни. Впрочем, как раз кайму было легко заменить, но Шаллан не собиралась тратить сферы на такую ерунду.
— Не-а, — сказал Йалб. — Это здесь.
Он указал на еще одну поперечную улицу, на которой находился ряд лавок, взбиравшийся вверх по крутому склону. На каждой висел знак книжной лавки — глифпара, стилизованная в виде книги. Даже неграмотные слуги, которых посылали за книгами, были способны узнать их.
— Торговцы одним товаром часто собираются вместе, — сказал Йалб, потирая
— То же самое можно сказать об идеях, — заметила Шаллан, считая. Шесть разных лавок. И окна всех освещены Штормсветом, холодным и ровным.
— Третья слева, — сказал Йалб, указывая пальцем. — Торговца зовут Артмирн. Мне сказали, что он лучший.
Тайленское имя. Скорее всего, Йалб расспрашивал своих земляков, и они направили его сюда.
Она кивнула Йалбу, и они поднялись по крутой каменной улице к магазину. Йалб не пошел внутрь; она часто замечала, что многие мужчины чувствовали себя неуютно среди книг, даже те, которые не исповедовали Ворин.
Она толкнула прочную деревянную дверь, украшенную двумя хрустальными панелями, и вошла в теплую комнату, не зная точно, что ее ждет. Она еще никогда не бывала в лавках — всегда либо посылала слуг, либо торговец приходил к ней.
Комната внутри выглядела очень привлекательно — горящий камин, рядом большие удобные стулья. На поленьях танцевали спрены огня, пол был из дерева. Ни одного шва — скорее всего Преобразователь сделал его из каменного склона под домом. Очень расточительно.
За прилавком у задней стены стояла женщина, одетая в вышитую юбку и блузку, а не в гладкую шелковую хаву, как сама Шаллан. Темноглазая, но, очевидно, богатая. В королевствах Ворин она имела бы первый, в крайнем случае второй нан. Но у тайленцев была своя собственная система рангов. По меньшей мере они были не совсем язычники — уважали цвет глаз и женщину, носившую перчатку на безопасной руке.
В магазине было на удивление мало книг — несколько на прилавке, одна на полке за стойкой. На стене тикали часы, с их низа свешивалась дюжина мерцающих серебряных колокольчиков. Скорее чей-то дом, чем книжная лавка.
Женщина вставила закладку в одну из книг и улыбнулась Шаллан. Заискивающая вкрадчивая улыбка. Почти хищная.
— Садитесь, Ваша Светлость, пожалуйста, — сказала она, указывая на стул.
Свои длинные тайленские брови она завивала, и они свисали по бокам ее лица как завитки ее челки.
Шаллан неуверенно села, а женщина позвонила в колокольчик под прилавком. Очень скоро в комнату вразвалочку вошел толстый человек в жилете, который, казалось, готов был в любое мгновение лопнуть от усилия сдержать свое брюхо. Седые волосы, брови зачесаны назад, за уши.
— А, — сказал он, хлопая пухлыми ладошками, — юная прелестная дама. Ищете какой-нибудь великолепный роман? Который поможет вам провести жестокие часы разлуки с любимым? Или, возможно, книгу по географии, с описанием экзотических стран? — Он говорил слегка снисходительным тоном, на ее родном ведене.
— Н-нет, спасибо. Мне нужен ряд книг по истории и три по философии. — Она замялась, вспоминая имена, названные Джаснах. — Что-нибудь Пласини, Габратина, Юстары, Маналина или Шауки-дочь-Хашвета.