Обреченное королевство
Шрифт:
— В Четвертом Мосту начинается новая жизнь, — сказал Каладин. — Во-первых, никто не будет спать слишком много.
— И что мы будем делать взамен? — спросил Сигзил. Темно-коричневая кожа и черные волосы — значит, он макабаки, из юго-западного Рошара. Единственный безбородый мостовик, и, судя по акценту, из Азира или Имули. Иностранцы часто попадали в бригады мостовиков — те, кто не сумел устроиться, часто становились крэмом армии.
— Замечательный вопрос, — ответил Каладин. — Мы будем тренироваться. Каждое
Большинство членов бригады помрачнели.
— Я знаю, о чем вы думаете, — сказал Каладин. — Разве наша жизнь и так не тяжела? Разве мы не должны расслабиться в те короткие мгновения, когда это возможно?
— Да, — сказал Лейтен, высокий толстый человек с курчавыми волосами. — Так оно и есть.
— Нет, — рявкнул Каладин. — Забеги с мостом изнуряют нас только потому, что мы бездельничаем большую часть времени. Да, я знаю, нам дают случайную работу — обыскать расщелины, почистить сортиры или выскрести полы. Но солдаты не ожидают, что мы будем усердно работать, они хотят, чтобы мы были заняты. Работая, мы помогаем им, но не себе.
— Мой главный долг, как бригадира, помочь вам остаться в живых. Я ничего не могу сделать со стрелами паршенди, но я кое-что могу сделать с вами. Я могу сделать вас сильнее, и, когда мы побежим последний отрезок, под стрелами, вы сможете бежать быстро. — Он встретился глазами с каждым человеком в линии, один за другим. — Я собираюсь сделать так, чтобы Четвертый Мост больше не потерял ни одного человека.
Люди недоверчиво глядели на него. Наконец здоровенный человек из заднего ряда захохотал. Коричневая кожа, огненно-рыжие волосы, почти семь футов роста, могучая грудь, большие руки и ноги. Ункалаки — обычно называемые рогоедами, — группа людей из середины Рошара, около Джа Кеведа. Прошлой ночью он назвался Камнем.
— Да ты сумасшедший! — сказал рогоед. — Безумец, который вообразил, что он наш главарь.
Он снова зашелся животным смехом. Остальные присоединились к нему, покачивая головами в ответ на речь Каладина. Несколько спренов смеха — серебристых, похожих на мелкие рыбешки, — начали кругами носиться вокруг них.
— Эй, Газ, — позвал Моаш, прикладывая ладони рупором ко рту.
Невысокий одноглазый сержант недалеко болтал с солдатами.
— Что там еще? — недовольно прокричал он в ответ.
— Вот этот хочет, чтобы мы тренировались в переноске мостов, — крикнул Моаш. — Должны ли мы делать то, что он говорит?
— Да ну, — Газ махнул рукой. — Бригадир может отдавать приказы только в поле.
Моаш посмотрел на Каладина.
— Похоже, что ты можешь идти штормом, приятель. Если, конечно, не собираешься избить всех тех, кто тебя не слушается.
Строй распался, одни вернулись в барак, другие потащились
— Не слишком хорошо прошло, а? — сказала Сил с его плеча.
— Да, не слишком.
— Ты выглядишь удивленным.
— Нет, только разочарованным. — Он посмотрел на Газа. Сержант подчеркнуто отвернулся от него. — В армии Амарама я брал к себе необученных людей, но никогда тех, кто открыто отказывался подчиняться.
— А какая разница? — спросила Сил. Ответ казался очевидным, и все-таки она смущенно вскинула голову.
— В армии Амарама люди знали, что могут оказаться в намного худшем месте. Я мог наказать их. Эти мостовики уже на дне. — Вздохнув, он разрешил напряжению схлынуть. — Мне еще повезло, что я вывел их из барака.
— И что ты будешь делать теперь?
— Не знаю. — Каладин посмотрел туда, где стоял Газ, продолжая болтать с солдатами. — Нет, знаю.
Газ заметил подходящего Каладина, и на его лице появилось выражение настоящего ужаса. Он оборвал разговор и быстро пошел прочь, огибая кучи с бревнами.
— Сил, можешь выследить его, для меня?
Она улыбнулась, превратилась в тусклую белую линию и помчалась по воздуху, оставляя за собой медленно исчезающий след. Каладин остановился там, где только что стоял Газ.
Через какое-то время Сил примчалась обратно и вновь обернулась девушкой.
— Он прячется между двумя бараками. — Она показала где. — Он скорчился, ожидая, когда ты пройдешь мимо.
Улыбнувшись, Каладин неторопливо обошел бараки. В переулке он нашел скорчившуюся в тени фигуру, глядевшую в другом направлении. Каладин подкрался к нему и схватил Газа за плечо. Газ взвизгнул, повернулся и замахнулся. Каладин легко перехватил его кулак.
Газ с ужасом смотрел на Каладина.
— Я не собираюсь врать! Шторм тебя побери, но у тебя нет власти нигде, кроме как в поле! Если ты опять придушишь меня, клянусь, я…
— Успокойся, Газ, — сказал Каладин, освобождая сержанта. — Я не собираюсь бить тебя. По меньшей мере пока.
Низкий человек отскочил назад, потирая плечо, и поглядел на Каладина.
— Сегодня третий день недели, — сказал Каладин. — День получки.
— Ты получишь свои деньги через час, как и все.
— Нет. Они уже у тебя, я видел, как ты говорил с курьером.
Он протянул руку.
Газ заворчал, но вынул из кармана мешочек и отсчитал сферы. Крошечные, с неуверенным светом в середине. Бриллиантовые марки, каждая стоит пять бриллиантовых обломков. На один осколок можно купить ломоть хлеба.
Газ взял четыре марки, хотя в неделе было пять дней, и протянул их Каладину, но Каладин оставил руку открытой, ладонью вперед. — Еще одну, Газ.
— Ты сказал…
— Сейчас.
Газ подпрыгнул, потом протянул еще одну сферу.