Обреченные мечтатели. Четыре временных правительства или почему революция была неизбежна
Шрифт:
На первом заседании 2 марта «министр-председатель возбудил вопрос о необходимости точно определить объем власти, которой должно пользоваться Правительство до установления Учредительным собранием формы правления и основных законов Российского государства».
Участниками заседания было высказано мнение, что «вся полнота власти, принадлежавшая монарху, должна считаться переданной не Государственной думе, а Временному правительству». Члены правительства также пришли к выводу, что, поскольку вследствие переворота Основные законы Российского государства должны считаться недействительными, «Временному правительству надлежит установить как в области законодательства, так и управления те нормы, которые оно признает соответствующими в данный момент» [31] .
31
Журнал
Однако изначально ни самим правительством, ни Временным комитетом Государственной думы не было издано нормативно-правового акта, закрепляющего основные начала деятельности нового высшего органа власти. Этот вопрос был отдан на откуп Юридическому совещанию при Временном правительстве. О работе этого совещания мы расскажем отдельно (см. § 2 главы 2).
Понятно, что среди правоведов и политиков возникла дискуссия о правовой природе Временного правительства.
В. Д. Набоков писал, что «единственным актом, определившим объем власти Временного правительства и вместе с тем разрешившим вопрос о формах его функционирования», был подписанный великим князем Михаилом Александровичем Акт об отказе от восприятия верховной власти, где провозглашалось, что до созыва Учредительного собрания правительство наделяется «всею полнотою власти», но ничего не говорилось о ее пределах [32] .
32
См.: Набоков В. Д. Временное правительство // Воспоминания. М.: Центрполиграф, 2022. С. 39–41.
Член Временного правительства Н. В. Некрасов назвал сложившийся в результате революции политический режим самодержавием министров, поскольку его власть не была ограничена никакими юридическими нормами, а потому оно было «самодержавным в большей даже степени, чем были всероссийские самодержцы» [33] .
Профессор юридического факультета Императорского Петроградского университета А. А. Боголепов полагал, что программные положения правительственной Декларации от 2 марта существенно ограничивают законодательные полномочия Временного правительства, поскольку оно не должно издавать «определенного рода законы, нарушающие свободу граждан, неотъемлемые права человека и гражданина». При этом в силу фактической отмены имперских Основных законов оно «самим ходом жизни неизбежно приводится к тому, чтобы вместо них устанавливать какие-либо нормы, регулирующие деятельность государственных органов». И «за каждый свой шаг оно даст точный и полный ответ» Учредительному собранию [34] .
33
Неманов Л. М. Временное правительство и Совет рабочих и солдатских депутатов // Биржевые ведомости. 1917. 11 апр.
34
Боголепов А. А. Современный государственный строй России // Право. 1917. № 27–28. С. 1067.
Известный государствовед начала ХХ века В. М. Устинов указывал на то, что «основы нынешнего государственного порядка переходного времени вплоть до выработки конституции Учредительным собранием определяются общим смыслом совершившейся революции и требованиями народного суверенитета, который она установила» [35] .
Лидер партии эсеров В. М. Чернов считал, что «Временное правительство не единовластный самодержец наш, а власть конституционно ограниченная, правящая на основе договора, заключенного между цензовой и рабочей Россиями. Оно правит, пока этот договор остается в силе, пока соглашение не нарушено» [36] . Под второй договаривающейся стороной понимался Совет рабочих и солдатских депутатов.
35
Устинов В. М. Новый государственный строй // Вестник права. 1917. № 10–11. С. 228.
36
Чернов В. М. О природе власти Временного правительства // Дело народа. 1917. 30 апр.
Таким образом, в оборот были запущены все три типа легитимности власти [37] : традиционалистский (власть Временному правительству досталась в наследство от самодержавия), харизматический (власть захвачена
Первый тип легитимности означал, что Временное правительство не было полноценным оператором власти, а только ее «держателем». Его обязанность – передать, как выразился А. Ф. Керенский, «священный сосуд власти», который так «великодушно доверил» правительству великий князь Михаил Александрович, Учредительному собранию, «не пролив из него ни одной капли» [38] . Временное правительство в своей деятельности не имело права предрешать «основных вопросов государственного строя» (принцип непредрешения). Любые его постановления конституционного характера были временными и могли быть отменены Учредительным собранием. Поэтому Временное правительство не могло принимать те постановления, которые Учредительное собрание уже не сможет отменить. Например, изменение границ империи.
37
Подробнее см.: Крашенинников П. В. Время великих реформ. Золотой век российского государства и права. М.: Эксмо, 2023. С. 14–16.
38
Хрусталёв В. М. Великий князь Михаил Александрович. М.: Вече, 2008. С. 419.
В соответствии со вторым типом легитимности Временное правительство было революционным органом, и первейшей его обязанностью было создание новой государственности и принципиально новой системы управления Российской империей. А это явно противоречило принципу непредрешения. Декларация Временного правительства о его составе и задачах от 2 марта 1917 года отменяла Основные законы Российской империи, обеспечивала принципиально новые правовые условия и, как признавало само правительство, была «единственной конституцией Русской революции».
Такая неопределенность была очень удобной. Правительство могло мотивировать принимаемые решения в зависимости от обстоятельств то правовой преемственностью по отношению к прежней власти и подотчетностью Учредительному собранию, то своей революционностью и потому полной безответственностью.
Что касается третьего типа легитимности, основанного на договоре элиты, и остального населения в лице Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов и политических партий левого толка, то и здесь у первого состава Временного правительства тоже было все неплохо.
Между правительством и Петросоветом в марте-апреле установилось тесное взаимодействие. Все постановления Совета, выработанные им в первые дни революции (пресловутый Приказ № 1, об аресте царя и его семьи и т. д.), Временным правительством были поддержаны [39] . Правительство по собственной инициативе пошло на установление прочных контактов с Советом через созданную 10 марта контактную комиссию. Петросовет в своей резолюции от 11 марта окончательно поддержал Временное правительство и его курс на борьбу с контрреволюцией и на демократизацию и заявил о «революционном контроле» со своей стороны. То же сделали и Всероссийское совещание Советов [40] , петроградская и московская конференции социалистов-революционеров; этой же позиции придерживались народные социалисты, меньшевики, группа «Единство», а до конца марта и Петроградский комитет РСДРП (б). Они призывали поддержать правительство, признавали его формальное единовластие, реформаторский и даже революционный характер [41] .
39
Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов в 1917 году: Док. и матер.: В 5 т. / Под ред. П. В. Волобуева. Т. 1. Л.: Наука, Ленингр. отд-ние, 1991. С. 220.
40
Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов в 1917 году: Док. и матер.: В 5 т. / Под ред. П. В. Волобуева. Т. 1. Л.: Наука, Ленингр. отд-ние, 1991.
41
Февральская революция. 1917: Сб. док. и мат. / Сост. О. А. Шашкова, отв. ред. А. Л. Степанский, В. И. Миллер. М.: РГГУ, 1996. С. 90–91, 131–132.
Вместе с тем всякие попытки навязать министрам пусть даже декларативный контроль, в частности со стороны Временного комитета Государственной думы, как, впрочем, и со стороны Петросовета, встречали их дружное сопротивление.
Конец ознакомительного фрагмента.