Обреченные стать победителями
Шрифт:
Команда начала исчезать в темноте следующей квест-комнаты.
– Подержу дверь, – кивнул Илай. – У тебя минута, иначе Ботаник…
– Ага.
Он бросил на меня задумчивый взгляд и оставил один на один с домом родителей. Я быстро вытащила брошь и сжала в кулаке. На ощупь вещица оказалась холодной, булавка чувствительно уколола ладонь, словно настоящая. Пожалуй, создатель иллюзии заслужил «превосходно» за реалистичность, но украшение развеялось темным дымком, едва вернулось на дно шкатулки. Все верно. Прошлое должно оставаться в прошлом.
–
– Да… Спасибо.
Он кивнул. Я перешагнула через порог чужой жизни и чужих плохих воспоминаний. Дверь закрылась с грохотом, и меня обступила ослепляющая, дезориентирующая темнота.
– Где мы? – тихо спросила, отчего-то побаиваясь говорить в голос.
– Подозреваю, что в подполе, – с трудом отозвался Флемминг. – Как-то пришлось провести веселую ночку в одиночестве. Понятия не имею, что мы здесь должны искать…
Раздался щелчок и во мраке на кончике пальца Илая вспыхнул огонек, похожий на пламя свечи, разве что голубоватого цвета. Вокруг заплясали уродливые тени, превратили лица в страшные маски. Заклинание стихийной магии отбирало много сил и, чтобы пламя горело ровно, не перекидывалось на предметы, никого не обжигало, требовало неусыпного контроля. Форстад блестяще с ним справлялся.
Мы сидели в каменной, глубокой коробке. Потолок (или это скорее был пол комнаты сверху) в противовес ощущениям, находился довольно высоко. Возле потемневшей от черной плесени стены валялась лестница, прогнившая, с несколькими сломанными перекладинами.
– Похоже, нам просто надо найти выход, – предположил Илай.
– Где-то должна быть дверь… люк… – голос Флемма звучал глухо. Было заметно, что парень держался из последних сил, чтобы не сложится бубликом и не упереться лбом в колени.
– Простучим, – коротко предложил Бади.
Подозреваю, что Тильда получила бы больше удовольствия, взгромоздившись ему на плечи, но я была легче и ниже подруги. Правда, все равно ударилась головой о потолок, вернее, пол… Ну, вы поняли.
Мы побывали в музыкальной комнате Бади с напрочь расстроенными клавесинами и беспрерывно щелкающим метрономом. С разнесчастным видом здоровяк неумело сыграл какую-то путанную мелодию, и нас заставили перейти в огромный зал, где, по всей видимости, случился пожар. Со стен слезала почерневшая ткань, проваленный паркет щерился острыми щипами, висели обгорелые занавески. Самое страшное, что печальное пожарище пахло затхлостью учебного лабиринта.
– Подозреваю, что нам надо вылезти через окно, – проговорила Тильда. – В тот день в особняке случился большой пожар, на окнах были решетки. Паршивое воспоминание.
Решетку выбили парни с помощью магии. Дымовая завеса стояла такая, словно мы опять всей командой вскрывали методичку Хилдиса.
Первым на подоконник взобрался Илай, спрыгнул с другой стороны и невесело проговорил:
– Дом, милый дом.
Он протянул мне руку и кивнул:
– Добро пожаловать, Эден, в аристократический особняк.
Я спустилась
– Сначала меня считали непослушным ребенком и запирали, потом я решил, что сидеть запертым просто так – несправедливо, и действительно стал непослушным ребенком, – прокомментировал Илай, хотя никто ни о чем не спрашивал, на вопросы мы, не сговариваясь, поставили строгое табу. – Нужно найти отмычки. Я прятал их под половицами.
Но тайник оказался пуст. Нам пришлось перерыть кучу пыльных, ничем не пахнущих вещей. Первая отмычка нашлась в учебнике по стихийной магии, забытом в старой ученической парте, а вторая – на дне одного из пустых сундуков. Некоторое время Илай со сноровкой вора-домушника ковырял замок. Наконец раздался щелчок.
Ребята начали выбираться в комнату с песочными часами.
– Эден, шустрее! – позвал меня Илай.
В последний раз я оглядела большой чердак. Сегодня в лабиринт не выпустили рейнсверского чудовища, нас заставили лицом к лицу столкнуться с собственными демонами.
Подземелье Дартмурта встречало ярким светом. Армас в глубоком одиночестве дожидался адептов в центре зала. С холодным безразличием он следил, как мы приближались. Неподвижный, высокомерный, бездушная статуя, а не человек.
– Поздравляю, команда, – проговорил он. – Вы первые, кто вышел через дверь, а не через портал.
Несмешная шутка. Возможно, остальным командам досталась столь глубокая кроличья нора, что оказалось проще попросить наблюдателя вытащить из нее за шкирку, чем пытаться выбраться сами.
– Я задам вам тот же вопрос, что и остальным. Чему учит прохождение лабиринта иллюзий? – торжественно вопросил он, ни с того ни с сего надумав устроить посреди подземелья нравоучительную лекцию.
Эй, магистр, не видишь? Мы справились и плевали на нравоучительные тирады. Ужасно хотелось его ударить. Не в челюсть, я для этого была слишком труслива, а наподдать по голени носком ботинка и броситься наутек, как в детстве.
– Делиться секретами, – съехидничал Илай.
– Иллюзии выстраивало ваше подсознание. Лабиринт учит умению отбрасывать лишние эмоции и сосредотачиваться на главной цели, – менторским тоном отчитал куратор. – Вы справились на оценку «превосходно» и теперь можете отдыхать. Желаю хороших выходных… Вы что-то хотели сказать, адептка Эден?
Божечки, неужели на моей физиономии так выразительно нарисовалась клокотавшая внутри злость?
– Вы проходили подобный квест? – тихо спросила я, специально использовав эртонское хулиганское название, каким наградили лабиринты адепты.
– Все адепты факультета хранителей магии проходят испытания на силу духа, – дал он понять, что когда-то имел честь провалиться в собственную кроличью нору.
– Что вы поставите создателям квеста и наставникам, его одобрившим? – резко спросила я.