Обречённые
Шрифт:
Немного постояв, понял, что никто не выйдет меня встречать, а значит стоит искать дорогу самому. Надеялся, что друзья и Алиша в порядке. Хотя больше всего думал о ней, безумно скучая и желая быть с ней, и только с ней, но теперь, это было абсолютно невозможно. Запнулся на ровном месте, но удержал равновесие и не упал. Как долго шёл не знаю, но из головы не выходила наша ночь в столице. Кожа и губы горели, всё ещё помня её жаркие прикосновения и готов был реветь как раненый зверь, что больше это не повторится, но я не жалел о том, что сделал и сделал
Продолжал идти вперёд, полностью растворяясь в своих воспоминания и ощущениях, а потому, голос, что раздался где-то в стороне, прозвучал как гром.
— Ну, здравствуй, Инквизитор Вилару. — повернулся на голос и увидел Истиофа. Он внимательно смотрел на меня и улыбался, по-доброму и тепло. — Значит, такой путь ты выбрал? Так решил закончить свою жизнь?
— Да. — что-то добавлять или оправдываться было бесполезно.
— Рад, что не ошибся в тебе в тот день. — он усмехнулся. — Люди считают, что боги не ошибаются, но в этом мире нет ничего, загадочнее души смертного, и какой вы сделаете выбор на жизненном пути, не может сказать ни судьба, ни боги.
— И в чём же ты не ошибся со мной?
— В том, что когда судьба подарит тебе шанс на перерождение, ты его не упустишь и начнёшь жить снова.
— Перерождение? — переспросил.
— Да, когда твоё сердце и душа, снова вздрогнули и ожили. — он улыбнулся. — Я был за тебя рад в тот день, когда ты принял свои чувства и отдался им полностью. Инквизитор, которому нечего защищать и любить, не сможет полноценно исполнять свой долг. Ками этого так и не поняла, а Салир…, - он усмехнулся, — очень буквально понимал эту истину и любил практически всех. — Истиоф засмеялся.
— А как же Ханс и Дион?
— Ханс, да, бедный мальчик, не успел пожить. Но в следующей жизни он будет счастлив, ведь он родится в очень любящей семье. Его родители пройдут через большие трудности, но всё же будут вместе и будут любить друг друга и плод своей любви, своего сына.
— Это хорошо.
— Да. А Дион. — он вздохнул. — Надеюсь, он найдёт точку опоры, и сможет отпустить прошлое, чтобы продолжить жить и исполнять свой долг.
— Но разве боги не против того, чтобы Инквизиторы заводили семью.
— Нет. — он рассмеялся. — Мы, как и любые другие родители, желаем счастья нашим детям. Мы предлагаем вам пути, а что выбрать, решаете только вы. Ты выбрал любовь и готов был отдать за неё всё, а отдал даже больше.
— Она в порядке? — решился спросить.
— Да. — он посмотрел на меня внимательно. — Она будет счастлива, благодаря твоей жертве, можешь в этом не сомневаться.
— Спасибо.
— Ты удивил меня, мальчишка. — услышал женский голос, а потом из тумана появилась Пирэя, богиня магии и мудрости. — Я рада, что в прошлый раз ошибалась. — склонил голову в благодарность и принятии тёплых слов богини.
— Спасибо. — повторил. — Я готов к окончанию своего пути, и готов принять забвение.
— В таком случае, — сказал Истиоф, останавливая жестом Пирэю, — идём за мной,
Туман вокруг сгущался, силуэт богини мудрости и магии постепенно исчез, а моё сознание заволакивала тьма. Забвение и лишение на право переродиться — наказание для любого Инквизитора, отказавшегося от своего долга и магии, и я готов был принять это, лишь бы она жила…
Часть 13. Обречённые на новую жизнь
Когда пришла в себя, не сразу поняла, что происходит, но очень быстро сознание подсказало, что что-то не так, что-то вокруг происходит неправильно. Окинула взглядом поляну и почувствовала, что кожу на шее ничего больше не стесняло, быстро дотронулась и поняла, что было неправильным. Метнула взгляд в сторону и дыхание перехватило. Марк, он лежал рядом со мной на спине и не шевелился. Осторожно позвала его и потянула за куртку. Его тело, лицо всё было в крови и изранено. Куртка была настолько потрёпана, что без особых усилий порвалась, а он так и не реагировал на мои мольбы и голос. Мой возлюбленный, тот, кто принял меня, полюбил, и с кем я хотела прожить всю жизнь, не дышал, и был мёртв, упала на его грудь, рыдая и моля его прийти в себя, но он оставался глух к моим мольбам.
Лежала на его груди в телеге, уходить от него и оставлять одного не хотела, точнее, сама оставаться одна не хотела. Марк стал для меня целым миром, я любила его и буду любить всегда — это понимала, и знала, что с другим так же счастлива не буду. Слёзы не прекращали бежать из глаз. Каждый раз, вспоминая его сильные, покрытые мозолями и шрамами, руки, которые, тем не менее, так нежно касались моей кожи в моменты страсти, или только обещая мне эту страсть, тело сковывала безумная боль. Больше этого не будет, он отдал жизнь ради меня, и отобрал у меня возможность уйти за ним. Ведь если это сделаю, значит, не любила его и не ценю ту жертву, на которую он пошёл ради меня.
Проснувшись в очередной раз, стала осматриваться по сторонам, поняла, что лежу уже в кровати, той самой, где, чуть больше недели назад, была с Марком. Слёзы побежали из глаз с новой силой.
— Зачем ты это сделал любимый? Зачем оставил меня одну? — обращалась к пустоте вокруг, переводя взгляд с одного предмета в комнате на другой.
Закрыла глаза, вспоминая ту ночь.
— Алиша. — его шёпот будоражил, волоски на руках вставали дыбом, словно я замерзла, но мне было жарко, безумно жарко, и я сгорала в его объятиях. — Любимая.
— Марк. — шептала ему в ответ, постанывая от прикосновений его губ к моей коже. — Я люблю тебя, Марк.
— И я люблю тебя, моя милая. — шептал он, продолжая целовать меня и ласкать ладонями. — Обещаю тебе, мы будем вместе, всегда. Я буду только твоим, только с тобой я живу Алиша. И я благодарен богам, что они помогли нам встретиться, я верю, что это было не зря и не просто так. — посмотрела ему в глаза, а он не отводил взгляд от меня.
— Но твоя свадьба? — прошептала, а он грустно улыбнулся.