Обречённый на Бесконечность
Шрифт:
Довольно просто. Только вот то количество информации, что нужно держать в голове перед применением техники… Этим Дезинтеграция и оправдывает свое название групповой магии.
— Я тоже. Эфирный Жнец окажется хорошим подспорьем для решающего момента, а вот Геликсион оказался просто погремушкой на веревочке… — лидер тоже закончил приготовления.
Азазель держал перед своим лицом небольшой куб, к которому была привязана тонкая ниточка.
Эфирный Жнец. Артефакт третьего класса был очень полезным щитом для их отряда. Две небольшие эбонитовые палочки таили
Только вот сработает это лишь на одном из них, и лишь единожды.
В свою очередь тот артефакт первого класса был сложен в исполнении… Азазель решил, что его использование он отложит на самый крайний случай. Действие Божественного нисхождения могло в секунду решить все их проблемы, но также существовал и шанс, что все это окажется пустой тратой времени.
Если артефакт не подействует на тех существ, то они потратят большое количество времени в пустую.
— Ашурамару, — Азазель закинул этот бесполезный кубик себе в пустотный ящик. — Что скажешь насчет этой техники? Сможем ли мы полагаться на нее в бою?
— Учитывая то количество маны, что уйдет на применение Дезинтеграции, думаю… Все пройдет гладко. Только есть одно условие…
— И какое же?
— Люциферу придется сильно сдерживаться в бою. Использование других заклинаний строго под запретом. Его вместилища маны хватит только на применение этой техники, ни более. В ином случае ты вновь почувствуешь на себе взрыв внутренних органов…
— Ну и пусть. Если не будет другого выбора, все равно придется использовать техники… Ай!.. — Ашурамару ткнула пальцем в лоб своего хозяина. От такого там остался маленький красный след.
— Всегда есть выбор. Лучше один раз сбежать и вернуться снова, чем умереть в собственной лужи крови, смотря без всяких сил как умирают твои товарищи. Запомни это.
— Ашурамару права. Если произойдет так, что Доума окажется в разы сильнее нас, то мы телепортируемся обратно. Нам сейчас необходима победа, а самое главное — постараться обойтись без жертв… — подтвердил Азазель.
Даже огромный и слаженный механизм может рухнуть в одно мгновенье, если убрать в нем малейшую шестеренку. И Азазель понимал это как никто другой. Умрет один, и ты сможешь заменить его на нового… Нет. Это будет удар не по общей силе, а по рассудку. Потерпеть подобное поражение в самом начале — самый настоящий крах.
— Хорошо. Я понял… И… — Люцифер опять почувствовал неприятные ощущение в области его головы. — Хватит в меня тыкать!
— Хе-хе, — Ашурамару за такое короткое время успела добраться до его затылка.
— Эй, голубки! — Людошиэль тоже закончил со своей проверкой. — А мне кто-то скажет, почему Рерании до сих пор нет?
— Мм-м? И точно, прошло уже три дня с её ухода… — Азазель вдруг задумался.
— Может… Мо-может она опять гу-гуляет по магазинам?.. Хватит!
Ашурамару каким-то образом смогла повалить Люцифера. И теперь она начала его щекотать.
—
— Плохое… Предчувствие? — Азазель прищурил глаза. Он пытался понять, о чем именно говорит Ариана, но это ему ничего не дало.
— Да…
— Хм-м… Если она не придет через два дня, то придется лично посетить ее родной дом… Ладно, я отойду в свою комнату, не расходитесь, еще будет одно собрание. — с этими словами глава отряда решил уйти. Ему нужно подготовиться к грядущему собранию и еще раз вспомнить, что необходимо собрать на их вылазку в лабораторию.
***
Комната Азазеля находилась рядом со спальней Рерании. Только вот, если все остальные помещения в этом особняке можно описать под обыкновенное место для ночлега и отдыха, то вот его… Это больше походит на кабинет Рена Фонгеля. Огромный письменный стол посреди комнаты, за которым расположились трехметровые стеллажи с кучей письменных работ. А самое главное, что его кровать была настолько маленькой, что он сам едва там помещался.
— «Что значили те слова? Эх… Может, это просто женские интрижки какие-то?» — подходя к своему кабинету, Азазель вновь задумался…
Если это и предчувствие, то оно должно подкрепляться какими-то фактами. Пытаясь вспомнить хоть что-то, намекающие на это «плохое», он вставил в скважину ключ и открыл дверь.
Повеяло холодным и свежим воздухом.
— «Что? Я забыл закрыть форточку?»
На улице был сильный дождь. Весь его подоконник залило водой, а некоторую рукопись даже смыло на пол.
— «Стоит поменьше работать…»
Азазель пододвинул стул к окну и закрыл форточку. Ситуация, конечно, неприятная, но тут уж ничего не поделаешь. Ладно хоть эти бумаги были не столь ценными, чтобы переживать за них.
Только вот, среди разбросанных, мокрых и липких листков он нашел своим взглядом еще кое-что. Какой-то неопознанный конверт, которого и в помине тут не было.
— «Это еще что за чертовщина… Люцифер оставил какие-то новые данные без моего ведома?»
Он аккуратно взял этот конверт двумя пальцами. Вид у него был очень ужасным, но, кажется, его содержимое осталось целым. Видимо, оболочка конверта достаточно прочная.
Азазель сел за свой стол, держа в руках полумертвый, слегка мерзкий коричневый сгусток, который чем-то напоминал рваную обертку из-под конфеты.
— Надеюсь я не превращаюсь в склеротика… Я точно его здесь не припоминаю.
Открывать эту рукопись было бесполезно. Он просто разорвал этот конверт. Внутри оказался полностью целый белый листок.
— Ну посмотрим, что же это… — вздохнув, глава группы начал рассматривать письмо.
Это и вправду оказалось рукопись. Невероятно красивый почерк, с нотками перфекционизма у автора, и притом очень знакомый… Вдруг у Азазеля словно остановилось сердце. Он еще не успел начать читать, но увидя этот почерк, непроизвольно перестал дышать.