Обречённый на Бесконечность

Коковин Михаил

Она была одной из тех, кому чужды страдания и насилия. Тем более, со стороны собственных коллег. Однако, с таким мировоззрением она получила и собственную отреченную от этого часть. Управляя различными техниками исцеления, Гезария не за что бы не подумала воскресить или излечить кого-то из тех двух.

Ее духовных полномочий, которые она воздвигла самой себе, хватило бы лишь на легкую усмешку в сторону Тусэя и Онафиэля.

— Да неужели… Не знал, что ты скрытая садистка… — Михаэль закинул локти на этот стол и стал с небольшим интересом

взирать на Гезарию, подпирая руками подбородок.

— Ха-ха-ха! Поэтому тебя все и недолюбливают, второй капитан!

Руки Михаэля в тот же миг спустились со стола.

Каждый из присутствующих встал и поклонился вновь прибывшему. Лейтенанты встали на одно колено, тогда как капитаны лишь поклонились. Прибыл тот, кому даже они, с их дурными характерами, не могли перечить.

— Вольно, — с этими словами каждый из них занял свое прежнее место. — Полагаю, что вы уже устроили тут цирк до моего прихода, а Кассиэль пришлось разгребать за вами… Неудивительно.

По ауре, которая осталась от тех заклинаний, Тсуоши уже увидел отношение каждого на этом собрании. Только вот… Возможно, это потому, что так происходит каждый раз, когда они собираются.

— Тема нашего сумбурного собрания — деревня демоноидов в северной части мира, которая находится на территории поселения Зогрид, — присаживаясь на свое законное место, олицетворяющее север он изложил суть предстоящей дискуссии.

— «Запахло жаренным… На какой черт нам еще одна деревня?..» — подумал шестой капитан, который до этого все время просто спал…

Это происходит уже в четвертый раз… Каждое последнее собрание было посвящено этой теме и каждое означало лишь смерть. Чьи были эти приказы никто не знал, но всего одна дешевая отговорка ставила каждого на свое место. Многие капитаны хотели бы возразить, однако…

— Моего ума вряд ли дано, чтобы понять замыслы Архонта, наверняка на такое способен лишь дружок Рена, но… Это необходимо сделать вновь, — упомянув директора Фогеля Ван Астрею, Тсуоши непоколебимым взором уже раздал каждому свои намерения.

Уничтожение очередной деревни. Уникальный кнут и пряник, что дан во благо вознесения Империи Хан, только вот… Над кем им возноситься, если остались лишь они и несколько сотен безобидных существ, что доживают свои последние года в муках? Именно этого никто так понять и не мог. И это… Уже начинает сидеть в поджилках.

— Простите, Главнокомандующий, но разве для этого стоило собирать нас всех? — сказал Ксирофан, который искренне не понимал, что это за дешевая игра Богов.

Его кулаки чесались, чтобы высказать всё прямо в лицо Тсуоши, но он не мог позволить себе этого сделать. Ведь… У него есть семья и ученики. Умереть прямо здесь, на месте, ему хотелось в последнюю очередь.

Это непомерная глупость, что дана амбициями одного лишь Архонта. Изо дня в день одиннадцатый капитан накладывал на себя вето, что не давало ему спустить руки на Главнокомандующего, однако скоро это перейдет через рамки разумного.

Ксирофан не боялся собственной смерти, он боялся лишь его последствия. И это, даже с огромными запретами и тяжестью на его душе, все равно отражалось на лице.

— Ты прав, однако этот раз станет особенным. Полевое учение так сказать. Ха-ха-ха! Даже Архонт заприметил будущего Бога, что станет очередным столпом нашей державы.

От этих слов, на правой руке Ксирофана выступила кровь. Это была шутка? Он не мог поверить в такой исход, но и отрицать его не в состоянии. Потому что… Это чистой воды абсурд.

Зачем посылать на ликвидацию мирных жителей лейтенанта, что стал таковым лишь три дня назад? Зачем заставлять его испытывать душевные муки, что не отпустят его еще долгое время? Для того чтобы он доказал собственную преданность глупым убеждениям Архонта?

— «Почему… В чем смысл этого…» — Ксирофан все же успокоился. Он разжал свои кулаки, уверовав в глупость своего правителя… Архонта уже не исправить.

И он был прав… Его собственные чувства и эмоции станут для него лишь погибелью, однако так, по всей видимости, считал не каждый. Тот, от кого и слова не ожидали услышать на собрании, решил напомнить о себе и показать непомерную глупость.

— И это все лишь ради создания очередной пешки… — лейтенант, что стоял за двенадцатым капитаном сейчас истощал из себя неприятную ауру. — Потому что так захотел Архонт?! Почему мы должны уничтожать нацию, от которой остались лишь отголоски?! Это не гуманно, это глупо!!! Ведь мы можем все остановить, но мы лишь продолжаем усиливать ненависть! С меня хвати…

— Действительно. С тебя хватит нести эту чушь, — прикрыв глаза, сказал Бог Войны.

Всем стало не секунду тошно, однако это отвращение пропало сразу же, как они собрались с мыслями. Тело лейтенанта, что недавно было невредимо, оказалось на полу, прикованным одним черным копьем. Всего одно движение руки… Тусоши Астерос призвал свое копье прямо над головой несчастного, но праведного ангела, и оно в тот же миг поразило его сердце.

От духа этого ангела остался лишь ручеек крови, что стал стекать с мраморной плиты этого собрания…

— И все же… В прошлый раз мы отправляли туда сразу два взвода?, однако сейчас это было бы лишь расточительством… — задумался Тсуоши.

— Почему бы не послать туда только капитанов, с целью наблюдения? Допустим, на эту роль хорошо сгодятся Ксирофан и Заквиэль. Тем более… Последнему как раз нужно исправить свое имя, вследствие действий его глупого лейтенанта, — снова взглянув надменно на двенадцатого капитана, сказал Михаэль.

— Воистину так… Я готов понести наказание за своего глупого подчиненного, однако, прежде мне не доводилось доказывать свою веру в Архонта. Своим никчемным именем я клянусь, что сделаю все возможное, чтобы проследить за деяниями будущего Бога, — сказал Заквиэль, что встал изо стола и низко поклонился в сторону рядом-сидящего Тсуоши.