Обреченный на бой
Шрифт:
Грон ушел. Приор некоторое время молча сидел и смотрел на огонь в камине. Потом поднялся и подошел к столику в глубине комнаты. Открыл шкатулку и достал перстень, покрытый затейливой золотой насечкой. Надев его на палец, он поднес руку к лицу и резко сжал кулак. Из середины орнамента выскочил маленький шип. Приор разглядывал его несколько мгновений, затем усмехнулся и разжал руку.
Грон приехал на ферму к восходу луны. Кинув поводья дневальному, он отряхнул снег с плаща и вошел в дом. За столом в трапезной сидели все его четыре сотника,
Когда он отодвинул пустую миску и залпом выдул стакан кумыса, Комар участливо спросил:
— Чем расстроен, Грон?
Грон махнул рукой:
— А, чепуха. — Он повернулся к сотникам. — Ну как наши успехи?
Сиборн довольно кивнул:
— Уже перешли к конному строю. — Он глянул в сторону Дорна. — Вот только арбалеты пока зажимает. По три в десятке.
Дорн сварливо заворчал:
— Обойдешься пока, твое дело не воевать, а людей учить. Мне мастерские уже сворачивать пора. Через пол-луны выходим в Алесидрию. Вы собираетесь привалить туда толпой в полторы тысячи человек, а кто вам будет делать оружие? Эор-защитник?
Грон хлопнул ладонью по столу. Все замерли.
— Дорн, как дела со сворачиванием мастерских?
— Через четверть будем готовы.
— Ты выедешь послезавтра. С караваном пойдут Хирх и Якир. Ты повезешь векселя баши Дилмара и к приходу каравана обменяешь их на золото. Найдешь или выстроишь помещения на всех. Я хочу быть уверенным, что сумею устроить людей на последнюю зиму. А они там гораздо суровее, чем здесь. — Он повернулся к остальным. — Через луну делаем строевой смотр. Я хочу увидеть, чему вы научили сотни. — Он помолчал. — Сиборн, как ребята?
Тот усмехнулся:
— Ничего, стараются.
Вскоре все разошлись, и Грон, накинув теплую накидку, вышел на улицу. Подмораживало, в небе светила полная луна. Он поежился, посмотрел в сторону соседней фермы и припомнил прошлогодние события.
Когда они пришли в Роул, стояла ранняя осень. У него был спаянный отряд великолепно обученных бойцов, числом в сорок семь человек, каждый из которых заслужил право на имя. Остальные сбежали или погибли. Не доходя Роула, они свернули к ферме. Солнце уже село, и, когда до фермы оставалось мили четыре, Грон увидел десятки костров, горевших в небольшой долине. Комар, заметив отряд, выбежал к воротам и бросился к Грону:
— Грон, наконец! Мы тут с ума сходим. Толпы людей каждое утро являются к воротам и спрашивают, когда ты придешь. Мне уже раз пятьдесят пытались всучить деньги, чтобы я сказал тебе, что хорошо знаю какого-нибудь Янитра или Зулма и что он всегда был отличным воином. Что происходит?
Грон усмехнулся и махнул десятникам, разрешая распустить отряд, потом спрыгнул с коня и обнял Комара:
— Пойдем, сейчас все объясню.
Комар выслушал его рассказ и присвистнул:
— А что, нельзя было просто
Грон просто хлопнул друга по плечу:
— Уж не хочешь ли ты сказать, что я не знаю, что делаю?
Комар чуть улыбнулся:
— Да, извини, я ляпнул, не подумав. Кстати, тут были двое, которые сказали, что ты их знаешь. Одного зовут Гагригд, а другого — Ставр.
Грон рассмеялся:
— Ай ребята, молодцы, всплыли-таки.
На следующий день они пришли. Грон обнял их и с удовольствием оглядел их крепкие молодые фигуры. Первым начал Ставр:
— Грон, я хотел бы пойти с тобой.
Гагригд подхватил:
— Я тоже.
Грон кивнул:
— Я рад. Мне нужны молодые ребята с хорошими мозгами. Можете завтра переносить пожитки на ферму, где устроились погонщики.
— Да нет же, — воскликнул Ставр. — Мы хотим в отряд.
Грон задумчиво посмотрел на них:
— В отряд?.. Это другое. — Он помолчал. — Я рад вам, и вы можете идти со мной так же, как погонщики, кузнецы, табунщики, но отряд… Мои бойцы должны верить друг другу, как самому себе, и если вы хотите в отряд, то должны доказать, и в первую очередь им, что вы достойны этого. Поэтому если вы стремитесь в отряд, то вам придется пройти через «давильный чан».
Парни переглянулись. Всем, кто собрался в долине у костров, было известно, что так называется время до завоевания имени. Ответил Гагригд:
— Мы попробуем, Грон.
С того момента прошло почти четыре луны.
На следующий день Грон поехал посмотреть на занятия. Сотня Сиборна отрабатывала рубку лозы и атаку конным строем. Грон проторчал в поле несколько часов, а когда сотня стала на обеденный привал, подъехал к десятку Гагригда и Ставра.
— Второй, Седьмой, ко мне.
За спиной захохотал Сиборн:
— Отстал от жизни, Грон, они уже две четверти как имеют имена. Кстати, одни из первых в сотне.
Грон улыбнулся:
— Это радует. — И он обратился к подошедшим парням: — Ну как «давильный чан»?
Ставр рассмеялся:
— Судя по рассказам отца, в его Третьей смертоносной фаланге служить было намного легче. Но я думаю, любой из ребят теперь может заткнуть за пояс реддина, а десятники и двух.
Гагригд вдруг кинулся к своему коню. Грон проводил его недоуменным взглядом, а Сиборн наклонился к его уху и зашептал:
— Парень хочет тебе что-то показать. С тех пор как завоевал себе имя, всюду таскает за собой.
Гагригд вернулся с большой тубой и протянул Грону:
— Вот посмотри, чему я научился.
Грон развернул и замер. Вся туба была туго забита тростниковой бумагой с нарисованными кроками. Он поднял глаза на Гагригда, тот кивнул:
— Я слышал, что мы собираемся на север. Там много о той земле.
— Что же ты молчал?
— Не хотелось хвалиться раньше времени, — заявил Гагригд.