Обреченный на скитания. Дилогия
Шрифт:
– Второй, как обстановка?
– поинтересовался я.
– Все, как обычно. Никаких неожиданностей.
– Отлично. Девушка не приходила в себя?
– Нет.
– Ну, ладно, займёмся по хозяйству, - с этими словами я встал и осмотрел полянку. Саймон не тратил времени даром. С другой стороны поляны был сложен шалаш, горел костерок. По поляне распространялся запах еды. Как давно я не ел нормальной пищи.
Чувствовал я себя прекрасно. Два часа хватило, чтобы восстановиться. Видимо в это время мой желудок тоже не бездействовал. В желудке буркнуло.
– Уважаемый, мы брали тряпки для перевязки, можно их получить?
– Да-да. Сейчас. Лиза!
– крикнул Саймон, - принеси те вещи, что на перевязку приготовлены.
– Сейчас!
– раздалось из-за кустов. Потом оттуда показалась девочка, - я тут малину нашла. Мы с Марианной всегда ходили по малину.
– Принесёшь мне!
– крикнул я Лизе и вернулся к Зуле. Осторожно поднял девушку и понёс к воде. Нужно было размочить присохшую кровь, сменить повязки. Через минуту прибежала Лизавета с кучей белого нижнего белья.
– Вот!
– прокомментировала она, - мы самое чистое отобрали.
– Все, спасибо. Беги.
– Алекс, давай я помогу, - сделав жалостливое лицо, проговорила девочка.
– Ну, порезать на ленты, действительно можешь помочь, - девочка просияла, - но перевязывать буду сам.
– А я не боюсь вида крови, я уже взрослая.
– Я боюсь!
– ответил я, Лиза засмеялась.
– Ладно, держи, - я протянул ей какую-то рубашку, и ножом стал распускать на ленты.
– А знаешь, Алекс, Зула - принцесса, самая настоящая!
– заговорщицки проговорила девочка.
– Если все красивые девушки будут принцессами, на земле стран не хватит!
– Вот и Саймон не верит, а я видела и слышала все сама!
– И что же ты видела?
– Тогда в таверне, где мы её наняли, к ней приходил огромный орк. Вот!
– понизив голос, проговорила Лиза.
– А ну тогда, конечно, ведь орки приходят исключительно к принцессам, - подначил я.
– Ну, нет же, Алекс!
– негодующе вскрикнула девочка, - он ей кланялся!
– Ох, Лиза, Лиза. Фантазия у тебя, ну очень...
– А вот и не фантазия. Он так и сказал - моя принцесса!
– я рассмеялся.
– Лиза, так мужчины называют близких им женщин, и это совсем не значит, что женщина действительно принцесса. Это просто ласковое название.
– Ну, Алекс, какой же ты невнимательный, я же говорю, что он кланялся. Вот!
– Я помню, и что это значит? Может это был её жених.
– Ну, что ты, это что же за жена такая будет, что ей кланяется муж?
– негодующе отвергла моё предположения Лиза, - тем более орк. Они вообще голову ни перед кем не склоняют.
– Ну, что ж - убедила. А теперь беги, я займусь перевязкой.
– Ну, Алекс, ну пожалуйста!
– заныла Елизавета.
– Нет!
– категорично ответил я. Раздевать девушку, пусть и без сознания, при Лизавете мне не хотелось.
– Беги.
– позвал я, - никого сюда не пускать.
Кот демонстративно стал двигаться на Елизавету, утробно рыча и скаля зубы. Девчонка подхватилась и умчалась к Саймону. Вот в ком энергия бьёт ключом! И безо всяких подпиток и внешних каналов.
Сняв остатки блузы с Зулы, я осторожно стал разматывать самодельные повязки. Теперь, когда девушке не грозила смертельная опасность, я непроизвольно рассматривал её более внимательно. Грудь у неё, действительно, была очень привлекательная - упругая и размерчик мой любимый. А кожа, что шёлковая ткань. Небольшие, застаревшие шрамы не портили удивительную гладкость кожи девушки. С такой кожей танцовщицей нужно быть, а не телохранителем.
Сглотнул слюну, убеждая себя, что девушка без сознания, и такого рода поползновения в её адрес - просто бесстыдны. Но на задворках сознания остался отголосок вожделения. Набрав из реки воды во фляжку, стал смачивать засохшую кровь и разматывать плечо. То ли от холодной воды, то ли от боли Зула застонала и пошевелилась.
– Ничего-ничего, потерпи!
– стал я приговаривать утешительные слова, - нужно посмотреть, что там, и повязку сменить. Терпи красавица. Я осторожно. Вот так...
* * *
Из темноты беспамятства Зула выплывала волнами. Ей слышались голоса её маленьких сестрёнок. Потом она вспомнила, что они погибли. А потом этот добрый мужской голос. Сначала Зула думала, что это шаман её лечит и бормочет заклинания. Потом поняла, что голос не похож на голос шамана. У шамана он дребезжащий и колючий. Этот же голос хотелось слушать и слушать. В нем было столько сострадания и нежности, что девушка решила - это души умерших родителей навестили её.
А потом Зула все вспомнила. Засаду, бой с Безликими, перебитую руку, резкую боль в плече и клинок, торчавший из её живота. А потом темнота и совершенно никаких воспоминаний. От рассуждений её оторвала резкая боль в области плеча. Зула открыла глаза.
* * *
Как мне казалась, я действовал очень осторожно. Но видимо недостаточно. Зулу застонала громче и, когда я снимал очередной виток бинта, открыла глаза. Живучая, подумал я, продолжая снимать бинт. Девушка что-то прошептала на незнакомом языке. Теперь затошнило меня. Остановился. Прикрыл глаза, ожидая, когда пройдёт этот побочный эффект распаковки словарного запаса.
– ...руки от меня, бледнокожая тварь!
– разобрал я слова. Решил не выдавать знания её родного языка. Продолжил свои манипуляции. И тут последовал достаточно чувствительный удар в челюсть снизу. Я отскочил, уставившись на Зулу.
– Не трогай меня, тварь!
– зло проговорила она на всеобщем, - решил с дохлятиной позабавиться?
– Я, конечно, рассчитывал на благодарность, но не думал, что она будет именно такой!
– проговорил я, потирая челюсть. Отметил, что боль очень быстро прошла, - лечишь её, лечишь, и вот благодарность. В челюсть - раз, и готово! Вы, дамочка, весьма своеобразны в выборе благодарности!