Обреченный пророк

Атеев Алексей Григорьевич

И Олег наконец принял решение. Он рванулся девушке на помощь. Обхватив шею мужчины правой рукой, Олег попытался сделать захват, но в этот миг почувствовал страшный удар по голове, и комната внезапно наполнилась звоном сотен колоколов.

«Некто был прав, – теряя сознание, успел подумать он, – дневник принес мне смерть».

Глава 7

На следующее утро в комнату, где пребывал главный врач Тихореченской психиатрической больницы Ромуальд Казимирович Ситников, осторожно постучали.

– Вас требует

к себе Мастер, – вежливо сообщил человек, который доставил его сюда.

Шел третий день пребывания Ситникова в странном доме. Нельзя сказать, чтобы чувствовал он себя здесь плохо. Скорее напротив. Еще ни разу в жизни не было так уютно кое-что повидавшему на своем веку главврачу. Кормили здесь так, как не едал он ни в одном ресторане. Невиданный ранее видеомагнитофон очень развлек его, а окрестности, по которым Ситников совершенно свободно гулял, радовали глаз своей чистотой и ухоженностью. Далеко, правда, главврач не заходил, поскольку был на этот счет вежливо предупрежден.

Все было бы замечательно, однако проницательный главврач не совсем понимал, какая ему отводится роль. Настал момент – с ним, очевидно, хотят объясниться.

Ситников, следуя за провожатым, остановился у знакомой двери. Провожатый почтительно постучал. Дверь тотчас открылась, и на пороге предстал старик, которого называли Мастер, а Ситников знал его как Корытова.

– А, наш друг пожаловал, – приветливо и несколько старомодно произнес Корытов. – Проходите, проходите… Нам сегодня есть о чем поговорить.

Ситников сел за стол и еще раз, окинув убранство комнаты, поразился, насколько оно удобно и в то же время изящно.

– Красиво жить не запретишь, – сказал старик, вновь как будто прочитав его мысли. – Хотя и звучит весьма тривиально, однако это так. Но не будем вдаваться в отвлеченные материи. Перейдем к делу.

Он достал из секретера пачку сигарет необычного вида и закурил.

– Не желаете ли? – поинтересовался он у Ситникова.

– Не курю, – коротко ответил тот.

– И, может быть, зря, – задумчиво произнес старик, – к чему отказывать себе в маленьких радостях. Я человек достаточно преклонных лет, однако балуюсь табачком. Грешен! Но не злоупотребляю! – старик назидательно поднял палец. – Главное, ничем никогда не злоупотреблять, – он засмеялся. – Сегодня у меня странное настроение. Я постоянно скатываюсь на философствование. Возможно, этому есть причины. Ну, к делу! В прошлый раз мы остановились на вашей роли в осуществлении одного, так сказать, мероприятия. Речь шла о бывшем нашем подопечном Матвееве.

Ситников кивнул.

– Так вот, – старик задумчиво посмотрел на него, – я уже упоминал, что Матвеев вел дневник, в который заносил наиболее интересные, с его точки зрения, события и факты, которые становились ему известны в ходе расследований. Дневник этот стал камнем преткновения в его судьбе.

– Я снова попытаюсь с вами не согласиться, – осторожно проговорил Ситников. – Не в дневнике дело…

– Попрошу не перебивать! – властно сказал старик. – Пока будем считать, что дело именно в дневнике. – Он поднялся, подошел

к старинному ореховому бюро, открыл его и достал какую-то книгу.

– Перед вами пресловутый дневник, – спокойно промолвил он, протягивая книгу Ситникову.

Ситников недоверчиво раскрыл книгу. Почерк Матвеева он хорошо помнил, поэтому не опасался, что старик может его обмануть. Записи, несомненно, были сделаны рукой прорицателя, это он понял сразу.

– Убедились? – спросил старик.

Ситников кивнул.

– Так вот, – старик задумчиво потер лицо рукой, – переходим к главному. Я уже говорил вам, что хотел, чтобы вы служили мне. Или нам, – поправился он. – Вы, надеюсь, подумали над моим предложением?

– Подумал, – спокойно сказал Ситников, – но, к сожалению, ничего определенного не надумал.

– Очень жаль, – раздраженно произнес старик.

– Дело в том, – продолжал Ситников, – что мне до сих пор неясен характер этой службы. Да и предложение звучит довольно фантастично. Что, например, означает ваша фраза «материальная сторона будет совсем иной»? Потом дальше. Мой несчастный сослуживец Козопасов тоже принадлежал, как вы выразились, к вашему братству. Что, кстати, это за братство? Так вот, меня вовсе не прельщает повторить его конец. А если я свяжу с вами свою судьбу, кто даст мне гарантию, что со мной не произойдет нечто подобное?

– Нечто подобное может произойти с вами и в случае отказа, – иронически произнес старик, – как мне сообщили, вы в общем-то не герой.

– Вот-вот! – вскричал Ситников. – Не герой я, не герой!.. И вообще во мне множество пороков: я подл, труслив, эгоистичен, жаден… Ну, и так далее. Зачем вам такая ничтожная личность? Отпустите меня в Тихореченск, и забудем все, что произошло. О наших встречах я, естественно, – никому…

Старик усмехнулся.

– Неплохо, – довольно ответил он, – очень неплохо. Я в вас не ошибся. Вы – именно тот, кто нам нужен. Какая страсть! Какой мощный поток живительной, блестящей иронии!

– Ну что вы, – сладко улыбнулся Ситников, – я не заслуживаю столь громких комплиментов.

– Ромуальд Казимирович, – серьезно сказал старик, – вам уготована роль, от которой, я думаю, вы вряд ли откажетесь. Она соответствует вашему темпераменту, а перечисленные вами так называемые пороки только помогут вам.

– Какова же моя роль?

– Об этом чуть позже.

– И все-таки разъясните мне, пожалуйста, что это за таинственное братство, которое, как я понял, вы возглавляете?

– Ну, скажем, ложа… – начал старик.

– Так вы – масоны?!

– Так сразу и масоны, – старик усмехнулся, – почему именно масоны? Далось вам это слово… Не могу же я сказать – партия. Это звучит еще хуже. Партия, как известно, у нас одна, и не стоит пытаться составить ей конкуренцию. Наше небольшое объединение имеет своей целью нравственное совершенствование общества.

Ситников внимательно слушал своего собеседника, но в душе потешался над его разглагольствованиями.

Старик, видимо, понял это, потому что внезапно остановился и посмотрел на него в упор.