Обреченный рыцарь
Шрифт:
Интересно, куда запропастился Парсифаль? Вечно его нет, когда нужно. Наверняка поперся прямо в епископский дворец товарища выручать. И чем только думает? Оно и понятно, блондин – он и в Куявии блондин.
Магичка сосредоточилась и осторожно просканировала козла. Что-то такое присутствовало и ощущалось, но ничего конкретного Файервинд не могла сказать.
Все боги и демоны, а пиво-то ему зачем?!
Вдруг чародейка почувствовала на себе чужие, недобрые и явно нечеловеческие взгляды. Как будто сама Тьма, которую поминала она не раз, смотрела на нее.
Ей
Файервинд вдруг вспомнила то, что в них вколачивали, еще когда были несмышленышами, только-только поступившими в обучение к ти-уд.
То, что ночь – это не просто темное время суток… Что уютный и привычный мир, в котором существуют обычные люди, имеет свои границы. Что темный лес или даже городская улица имеют своих постоянных обитателей, которые не всегда кажутся тем, чем на самом деле являются.
И что, выходя во тьму, не всегда возвращаешься к свету.
Пожалев, что при ней нет клинка (в Клеве не очень-то поощрялось ношение женщинами оружия), она «включила» те чувства, которых не имели обычные люди.
Мрак вокруг стал серым.
Козел, видно, почуял что-то недоброе, обернулся и оскалился на ведьму.
И словно на его невидимый зов из зарослей кустарника выступило ни много ни мало пять козлов – точных копий первого.
Тревога Марички усилилась.
Тьма их знает, что это за козлы, да и козлы ли вообще? Вполне могут оказаться людоедами, как те северные олени с полуострова Тай-Мыр, о которых ей рассказывал Штор Мудрый…
Хватит ли ее посоха и магии, чтобы отбиться от непонятных страховидл? Пусть она одна из лучших чародеек, которые есть в племени людском, а перед ней всего лишь неразумные черные твари! И все же, может, бежать, пока не поздно? Но кто знает, вдруг они, подобно хищникам, чуют чужой страх и уж тогда точно кинутся за ней в погоню?
Козлы, однако, не спешили атаковать Файервинд. Напротив, они резво устремились к своему собрату, и спустя мгновение ночную тишину наполнило бульканье и чавканье.
Ведьма чуть не покатилась со смеху.
Козлы жадно пили пиво!!
И лишь осушив ведерко, они мрачно уставились на незваную гостью.
Но странное дело, ни агрессии, ни жажды крови от них не исходило. Скорее уж чувствовалось некое сожаление… Не оттого ли, что пива было мало?!
Некая смутная, наполовину оформившаяся мысль забрезжила в ее мозгу. Да такая нелепая, что Файервинд даже присвистнула от удивления.
А козлы словно того и ждали!
Дружно встав на задние ноги и смешно поджав передние, они пару раз переступили, будто пританцовывая, и недоуменно уставились на чаровницу, явно чего-то ожидая. Повинуясь интуиции, она вновь присвистнула, и рогатые сразу изобразили нечто вроде странного танца.
Тут уж Файервинд не знала – смеяться ей или плакать! Догадка вроде подтвердилась – выпив пива, козлолаки намеревались повеселиться, как и обычные пьяницы!
И, похоже, роль скомороха выпала ей.
Но что бы им спеть?
В странствиях своих красавица слышала немало кабацких песен разных земель и народов. Но вот куявских среди них еще не было. Не успела как-то по злачным местам из-за
Только почему обязательно кабацкие?
И, аккомпанируя себе ударами в ладоши, она затянула старую детскую песенку, немного переиначивая слова на новый лад.
Завела тем низким хрипловатым голосом, который, как она знала, отлично действует на мужиков (а кто такие мужики, если разобраться, как не козлы?):
Жил-был у Бахуса черненький козлик,Жил-был у Бахуса черненький козлик,Вот как, вот как, черненький козлик,Вот как, вот как, черненький козлик.И животные послушно выстроились в хоровод, притопывая копытцами и время от времени постукивая друг дружку рогами в такт песне.
Бог Бахус козлика холил-лелеял,Бог Бахус козлика холил-лелеял,Вот как, вот как, холил-лелеял,Вот как, вот как, холил-лелеял.Козлы принялись выделывать коленца, выкидывая в сторону сначала правую заднюю ногу, а потом переднюю.
Захотелось козлику на Лысую гору,Захотелось козлику на Лысую гору,Вот как, вот как, на Лысую гору,Вот как, вот как, на Лысую гору.И новая фигура танца. Прыжок вперед, затем небольшой – назад, и снова – вперед.
Напали на козлика серые волки,Напали на козлика серые волки,Вот как, вот как, серые волки,Вот как, вот как, серые волки.Козлы заметно заволновались, заозирались по сторонам, но танца не прекратили. Как будто кто-то невидимый и всемогущий принуждал их продолжать движение.
И в это время из серого мрака, окутывавшего место козлиного хоровода, стали появляться размытые тени, очертаниями и впрямь напоминавшие волков.
Файервинд словно не замечала, что происходит вокруг. Только чуяла, как непонятно откуда в нее вливается древняя темная сила, исстари принадлежавшая этому месту и лишь на время задремавшая, когда ей перестали служить. Сила эта нарастала с каждой секундой, хлеща через край.
На улочках, прилегающих к Лысой горе, лаяли собаки, чуя недоброе…
Ведьмы-знахарки, собиравшие тут украдкой ядовитые грибы и горькие травы, падали ниц…
Тревожно вздрогнул и забормотал во сне Ифигениус, напугав молоденькую послушницу, так что она, как была голая, выскочила из епископской спальни…
В смятении всматривались в ночной мрак Гавейн с Парсифалем, уже второй час безуспешно разыскивавшие свою «хозяйку» по путаным улочкам и пустырям Лысой горы.
А Файервинд ни о чем не думала.