Обреченный взвод
Шрифт:
К нашему возвращению остальные курсанты уже знали о таинственном звере столько же, сколько и я - что-то рассказал капрал Шевел, что-то добавил всезнающий Отто. Ко мне с расспросами не приставали, так как более адекватные товарищи разъяснили остальным, что мои фантазии о ночной схватке с монстром были всего лишь шуткой.
Перед ужином рота построилась в расположении на центральном проходе. В сопровождении командиров взводов перед строем вышел капитан Отс и объявил благодарность нашему подразделению, которое, благодаря нестандартному решению, условно уничтожило группу преследователей. Тем самым заработанные нами положительные баллы перекрыли отрицательные
Глава - 12
Рейд по сопкам ознаменовал завершение обучения по общевойсковой программе. Оставшиеся четыре недели до окончания полугодового контракта значительно отличались от всего предыдущего периода. Неизменными остались только утренние кроссы с Юрайем и караулы каждые девятые сутки.
В обучении теперь упор делался исключительно на профессиональное овладение боевыми роботами. Мы не вылезали из симуляторов и почти каждый день практиковались в управлении реальными машинами. На полигоне параллельно с нами тренировались и механики. Каждый раз, когда одно из отделений возвращалось с директрисы или полосы препятствий, курсанты из третьего батальона налетали на машины, отрабатывая устранение условных, а иногда и реальных повреждений.
Кроме того, нам больше не приходилось самостоятельно стирать обмундирование у какого-нибудь источника в сопках, одновременно устраивая себе экстремальные парилки. Теперь по субботам взводный сержант отводил нас в солдатскую баню. В ту самую, которая в первый день нашего здесь пребывания, показалась верхом дикости. Зато какое блаженство мы испытывали в первую субботу после сумасшедшего забега по сопкам, лежа на просторных полках парилки и степенно беседуя на разные отвлеченные темы!
Порадовало и то, что значительно улучшилось качество продуктов в столовой. Не было червивых круп, гнилого картофеля и волосатого сала. Чая или компота в чайниках было достаточно, чтобы налить каждому по полной кружке.
И вовсе неожиданным сюрпризом было то, что каждому курсанту выдали банковскую карточку, на которую, как оказалось, уже пять месяцев поступала солдатская зарплата. Но сами карты не могли бы порадовать нас в полной мере, не покажи нам капралы дорогу к армейской кафешке, в которой мог разместиться приличный спортзал. Интересно, кто посещал сие заведение в течение всего предыдущего учебного периода? Даже если здесь собрать всех сержантов и капралов, то все равно кафе выглядело бы пустым. Теперь же, в свободный час перед отбоем, оно гудело, словно гнездо диких пчел. Не хватало только романтической музыки и особей женского пола. Впрочем, одна женщина здесь была. Помимо автоматов, выдающих пирожное, мороженое и различные напитки, в кафе имелась самая настоящая барная стойка, из-за которой на солдат взирала пышногрудая шатенка лет сорока. Звали ее Альба. Всех посетителей, будь то курсант, мастер-сержант, или заскочивший утолить жажду лейтенант, она называла птенчиками, что заставляло некоторых из них смущаться и даже краснеть. Несмотря на то, что стряпня Альбы стоила гораздо дороже, чем тоже самое, выдаваемое синтезаторами, у стойки всегда стояла очередь.
– Эй, русский, - услышал я в один из вечеров, когда в отведенный на личное время час, направлялся в кафе, желая отведать корпинторианских эклеров, приготовленных Альбой, - Там с тобой хотят поговорить. Иди скорей!
– Кто?
– задал я односложный
– Как кто? Друзья конечно! Давно не видели тебя. Соскучились. Иди скорей, - парень махнул рукой за угол.
Не знаю, почему меня в тот раз не насторожил акцент, присущий выходцам со Стефании, но при упоминании о друзьях, почему-то подумал о товарищах с Кинга и поспешил вслед за незнакомым курсантом.
За зданием находились заметенные снегом беседки, в которых в летнее время неплохо было бы отдохнуть вечерком, после напряженного учебного дня, попивая прохладную газировку. Даже не хочется размышлять о том, почему мы были лишены подобного блаженства.
Около одной из беседок замечаю группу курсантов, к которой быстрым шагом подходит мой сопровождающий. Лишь услышав говор и заметив среди компании Яцкеля и Вуцика, сообразил, о каких "друзьях" шла речь. Появившееся разочарование сменилось злостью. Потому, вместо того, чтобы благоразумно ретироваться от значительно превосходящих сил противника, подошел к ним вплотную, позволив обступить меня полукругом, отрезав обратный путь. Семеро против одного - расклад явно не в мою пользу.
– И о чем же друзья желают со мной поговорить?
– спрашиваю, стараясь сохранять хладнокровие и внутренне, и внешне.
– Ты неправильно себя ведешь, русский, - выходит вперед высокий стефан, постукивая по ладони невесть где раздобытой сержантской дубинкой, называемой "стимулом".
– Не ты ли здесь определяешь правила поведения?
– Неожиданно для всех раздается голос Уиллиса.
С удивлением замечаю Сола за спинами стефанов. Он стоит, заложив руки за спину, и на его лице застыла та надменная ухмылка, которую я запомнил с первого дня нашего знакомства.
– Эй, Сол, иди своей дорогой!
– восклицает Яцкель, - Зайди в кафе, покушай булочек, посмотри на Альбу. Зачем тебе чужие проблемы, Сол?
– Ты ошибаешься, Ян, - Уиллис прошел в круг и, встав рядом, хлопнул меня по плечу, - Я и Олег с одной планеты. Потому его проблемы мне не чужие.
Я еще не до конца осознал слова товарища, как, растолкав стефанов, к нам присоединились еще двое - Борк и Логрэй.
– Эй, вы тоже с одной планеты?
– удивился высокий, перестав постукивать "стимулом" по ладони. Впрочем, на фоне Логрэя и Уиллиса, он уже особо не выделялся ростом.
– Нет, я не с Кинга, - добродушно улыбаясь, развел руками Борк, - Просто я тоже не люблю стефанов.
– А я люблю картошечку фри со свининкой, - с мечтательными интонациями в голосе заявил Логрэй и улыбнулся не менее добродушно, чем Борк.
Я почувствовал, как только что наполнявшая душу злая безысходность сменяется бесшабашным задором и уверенностью в дружескую поддержку.
– Я не понял, русский, ты что, с собой целую толпу привел?
– с неподдельным возмущением вопросил обладатель дубинки, - Один боишься, да?
– Боюсь чего?
– прошу уточнить вопрос.
– Один на один.
– Один на один с вами семерыми?
Высокий задумался над ответом.
Тем временем остальные стефаны оглядывались на кафе, вероятно ожидая, не подойдет ли еще кто-нибудь из моих товарищей. В конце концов, один из них не выдержал напряжения и быстро затараторил на своей непонятной тарабарщине, брызжа слюной и через слово поминая некую курву. Пара человек ответили ему. После чего взоры семерых устремились на нас, явно выбирая цели. Выставив перед собой кулаки, они шагнули вперед, прижимая нас к стенке беседки.